Русская Прага - [38]
Современная Чехия бережно хранит коллекцию драгоценностей русской супруги первого премьер-министра независимой страны Карела Крамаржа, а великолепные бриллианты и сейчас верно служат своей владелице, помогая сохранить память о ней и ее добрых делах.
АЛМАЗЫ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Попытки объединения
После объявления чешским президентом Томашем Масариком «Русской акции», предполагавшей оказание материальной помощи эмигрантам из СССР, взгляды многих талантливых русских поэтов, писателей, журналистов обратились к Праге. Русская община пополнилась сотнями новых приезжих. Среди них оказались и такие знаменитости, как Марина Цветаева, Константин Бальмонт, Аркадий Аверченко, Василий Немирович-Данченко, Евгений Чириков и другие.
В 1922 году в Праге создается творческое объединение — Союз писателей и журналистов, членами которого изначально стали более сотни русских литераторов. Более молодые пытаются создавать свои группы: «Скит поэтов» под руководством Альфреда Людвиговича Бема и «Далиборка». В 1923–1925 годах эмигрантское издательство «Пламя» считалось одним из авторитетнейших, во многом благодаря его руководителю — историку литературы, профессору Карлова университета Евгению Александровичу Ляцкому.
Однако, несмотря на объединительные усилия, пишущей братии было нелегко: слишком много проблем в изгнании вынуждали каждого поодиночке искать пути творческого и физического выживания. Ведь многие из них, вполне обеспеченные и благополучные в дореволюционной России, теперь, выезжая в эмиграцию, вместо денег и драгоценностей везли с собой только россыпи бриллиантов своего таланта либо неограненные алмазы творческих замыслов и надежд…
«Скит поэтов» Альфреда Бема
Русский ученый-эмигрант Николай Андреев в своих воспоминаниях уделил внимание пражскому эмигрантскому литературному объединению «Скит»: «…по приезде в Прагу я… очень быстро узнал, что существует литературное объединение "Скит", некоторые даже добавляли: "Скит поэтов", потому что большинство членов были стихотворцы… У меня никаких стихов не было, но литературное общество меня интересовало, и я отправился туда. Они собирались в Русском педагогическом бюро, очень важном учреждении, так как именно там родилась идея, которая и распространилась потом по всей эмиграции: празднество русской культуры в день рождения Пушкина…»
Н. Е. Андреев описывает помещение, в котором располагались Русское педагогическое бюро и «Скит поэтов»: «Это бюро представляло собой три комнаты, битком набитые разными изданиями — текущими журналами, газетами, книгами. Мы собирались там по вечерам, и этот книжно-газетный фон по стенам даже представлял собой своеобразную, неповторимую и, в общем, подходящую обстановку. А посередине, за столиком, освещенным электрической настольной лампой, сидел маленького роста, с бородкой, с огромным лбом, похожий на некоторые портреты Достоевского Альфред Людвигович Бем. Позднее его всегда называли профессором, но, строго говоря, он профессором не являлся, хотя и был таковым по своему характеру, по знаниям…»
Из воспоминаний Николая Ефремовича следует, что Альфред Бем до эмиграции работал библиографом в одном из российских учреждений, «а когда попал в эмиграцию, ему это очень мешало, ибо еще в России у него не оказалось преподавательского стажа, он не был доцентом, а дорогие коллеги за границей всеми силами старались ему помешать пройти на эти посты. Но в конце концов он стал специалистом по Достоевскому и в результате сделал докторат о Достоевском по-чешски, то есть его книги по-чешски были засчитаны для доктората, и он стал доктором Бемом, что в условиях заграницы было уже хорошо. Формально же он все время читал русский язык для начинающих, оставался лектором». Андреев отмечал, что Бем «был очень начитанный человек, великий знаток русской не только истории поэзии, но и поэтики, то есть того, как пишутся стихи. Кроме того, у него был огромный интерес и любовь к живой поэзии, он приехал в Чехословакию из Варшавы, где также участвовал в литературной жизни: под его эгидой существовало общество "Таверна", где подвизались русские литераторы, а он выступал там как теоретик русской художественной прозы и поэзии».
Андреев считал, что «Бем являлся хорошим литературным критиком, и было чрезвычайно интересно услышать его мнение. Он всегда стремился сказать по существу, совершенно объективно, не считаясь ни с личностью, ни с тенденциями автора. Бем просто разбирал произведение, которое читалось в "Ските", с точки зрения того, как оно написано: хорошо или плохо технически, если плохо — в чем отрицательные стороны, если хорошо — что именно хорошо, что следовало бы доработать и совпадает ли идея и форма произведения…».
Отдавая должное людям, которые стояли у истоков основания «Скита поэтов», Н. Андреев отмечал большие заслуги Альфреда Бема в том, что «Бем придал "Скиту" известную стабильность, он стал систематически вести журнал заседания: кто выступал, что обсуждали, как обсуждали. Эти материалы до сих пор якобы сохраняются в одном из архивов Праги, и когда-нибудь, вероятно, по этим материалам кто-нибудь напишет интересную работу…».
