Русская история. Авторская концепция против официальной мифологии - [24]

– Дополнила разрыв национализация всей частной собственности – заводов, фабрик, транспорта, зданий… Целью национализации было объявлено равенство всех сословий и граждан. В действительности прежде имущие классы лишались всех гражданских прав, а новый правящий слой – партгосчиновники, номенклатура – наделял себя огромными тайными привилегиями.

Главным фундаментом всех социальных норм, повторю еще раз, была и остается мораль. Русская мораль традиционно формировалась из библейских заповедей: чти отца, чти мать, не лжесвидетельствуй… На III съезде комсомола, в октябре 1920 года, Ленин объявил об отмене старой морали и о переходе к новой нравственности: высшая моральная норма – следование идеалам революции (т. е. переворота. – И. Ч.). Вскоре на коммунистическом иконостасе появился Павлик Морозов, который предал собственного отца, не желавшего отдавать красным выращенный им хлеб. В последние десятилетия появилось множество разных версий этой истории. Но нам не столь важны детали, не важно, существовал ли вообще Павлик Морозов. Важен созданный и воспетый большевиками миф о преданом отце, подтверждающий разрыв с тысячелетней христианской моралью. (О предательстве Родины Ленин не говорил, но одно с другим тесно связано!)

Прочерчивать линии разрыва можно и дальше. Но я подытожу тему напоминанием об уничтожении нашего культурного времени и культурного пространства. В апреле 1918 года предсовнаркома издает декрет – т. н. план монументальной пропаганды, предписывающий уничтожать исторические памятники, переименовывать города, улицы, площади… Одновременно с потерей ориентации в пространстве мы теряли и ориентацию во времени. Появился новый календарь. 19 мая было объявлено днем рождения пионерии потому, что по старому стилю это 5 мая – день рождения императора Николая II, отмечаемый всей страной. 7 ноября, день вооруженного большевицкого мятежа, день русской катастрофы, стал праздником, днем Великой Октябрьской социалистической революции, 23 февраля 1917 года по старому стилю – это день начала Февральской революции и Международный женский день. 23 февраля женщины Петрограда вышли на улицы города, возмущенные перебоями с поставками белого хлеба… Большевики стали отмечать женский день по новому стилю – 8 марта. А чтобы стереть память о Феврале, они не просто вычеркнули не их революцию, но и объявили эту дату мифическим днем рождения Красной армии.

Рассказ 4. Российский цивилизационный разрыв, идейное измерение

Разрыв на уровне повседневной политики был следствием и производной от разрыва на самом глубоком, концептуальном и сущностном уровне. Ценности русской идеи, логика ее развития были большевиками полностью отброшены. Продолжая и поясняя формулу Солженицына, можно сказать, что историческая Россия соотносится с СССР как ФРГ с Третьим рейхом. Остановимся на этом вопросе более подробно.

Как уже было показано, с конца XIX века Россия отказалась от идеи экспансии и количественного роста и перешла к стадии обустройства. Посмотрим, как к этому отнеслись большевики.

Одним из первых лозунгов новой власти стал лозунг мировой революции, речь шла о призыве и требовании распространить зону своего влияния на всю планету. До сих пор многие исследователи объясняют такой призыв фанатичной верой революционеров в правоту своего учения. Об особенностях марксизма, изуродованного ленинизмом, мы поговорим позже. Но для правильного понимания реального смысла и подоплеки призыва к мировой революции я представлю совсем другие доводы и иную аргументацию.

Не захват (25 октября мало кто понял, что происходит), но удержание власти большевиков происходило на фоне беспрерывно осуществляемого ими террора и насилия. «Вожди» пролетариата были уверены и сознавали, что их политика неизбежно вызовет сопротивление всего цивилизованного мира. (О, если бы! В 1918 году Ленин был выдвинут аж на Нобелевскую премию мира! Почему-то не получил…) Выход из создавшегося положения они видели в захвате и подчинении себе всего мира, утверждении мировой революции, распространении своей власти на всю «земшарию». Между тем Ленин успел осознать после ряда провалов с организацией восстаний и переворотов в других странах, что идея мировой революции не находит поддержки у самого мирового пролетариата. Шесть попыток осуществить революцию в Германии плюс Финляндия, плюс Венгрия, плюс Болгария и т. д. закончились для большевиков ничем. И тогда были сделаны соответствующие большевицкой доктрине выводы: революция все равно произойдет, просто в подходящую страну надо отправить РККА и развязать там войну!

Уже в начале 20-х годов было решено от лозунга мировой революции не отказываться, однако реально, без лишней огласки понимать его по-своему – как развязывание войны.

(Здесь, может быть, один из немногих пунктов, в котором я не могу согласиться с А. И. Солженицыным. На вопрос «Почему мировой коммунизм растет?» он отвечал: «У раковой опухоли не спрашивают, почему она растет!» Мне же представляется, что сказанное выше вполне раскрывает и объясняет механизм растущей красной угрозы, реальный призыв к войне, – это реакция на глубинную собственную несостоятельность большевизма, это тайное признание своей неполноценности.)