Русская и Сербская Православные Церкви в XX веке. История взаимоотношений - [20]

Важную роль в руководстве РПЦЗ имела Синодальная канцелярия, первым начальником (управляющим делами) которой был Ексакустодиан Иванович Махароблидзе, а с 12 августа 1931 г. – граф Георгий (Юрий) Павлович Граббе. Для размещения русских архиереев и служащих синодальных учреждений Сербский патриарх Димитрий предоставил помещения в правом корпусе своего «нового» патриаршего дворца в центре Сремских

Карловац. Здесь же располагались редакции официальных периодических органов РПЦЗ – журналов «Церковные ведомости» (май 1922 – октябрь 1930; редактор Е. И. Махароблидзе) и «Церковная жизнь» (октябрь 1933 – ноябрь 1938, затем в Белграде; редактор Г. П. Граббе). Русские преподаватели Карловацкой семинарии активно публиковали свои исследования в местной периодике, служили в храмах, участвовали в общественной и научной жизни.

Карловацкий русский домовый храм Рождества Пресвятой Богородицы первоначально (с 1921 г.) размещался в помещении на втором этаже здания «Благодеяние», предоставленного для общественных организаций русских беженцев, а с 1936 г. – в подвале старого здания Сербской Патриархии. Первоначально настоятелем храма был протоиерей Василий Виноградов, а после его отъезда в 1926 г. в Брюссель – протоиерей Нил Софинский, которого в 1933 г. сменил протоиерей Борис Волобуев. В 1933–1936 гг. настоятелем Рождественской церкви служил келейник митрополита Антония (Храповицкого) архимандрит Феодосий (Мельник). В 1936 г. пост настоятеля занял иеромонах Платон (Бондарь). Старостой Рождественской церкви в 1930-е гг. был граф Г. П. Граббе[123].

К весне 1941 г. в Сремских Карловцах осталось лишь 32 русских жителя, скончалось же 60 человек. Почти все они, в том числе отец генерала П. Н. Врангеля барон Н. Г. Врангель, были погребены на Верхнем православном кладбище «Черат». Русский приход в Сремских Карловцах прекратил свое существование в 1942 г., в период оккупации города проводившими антиправославную политику хорватскими усташами[124].

Свой домовый храм имел 2-й Донской имени императора Александра III кадетский корпус, первоначально находившийся в Малой Билече, а позднее – в г. Горажде. Его настоятелем и законоучителем в корпусе в 1920-е – 1930 гг. был выпускник иеромонах Иоасаф (Скородумов), будущий архиепископ Аргентинский и Парагвайский. Он оставил о себе очень добрую память, заменив многим учащимся отца[125].

В г. Нови Саде, где поселилось до полутора тысяч эмигрантов из России, еще весной 1920 г. был создан Комитет по оказанию помощи русским беженцам, а затем Русско-сербское благотворительное общество под почетным председательством епископа Бачского Иринея (Чирича). В городе существовало пять сербских храмов, и первоначально беженцы посещали церковь свт. Николая Чудотворца, но в феврале 1922 г. епископ Ириней предоставил русской общине свою крестовую домовую церковь свт. Василия Великого на втором этаже Епархиального дворца в центре города. Вскоре было создано «Общество попечения о духовных нуждах русских беженцев в Новом Саду», председателем которого стал служивший настоятелем русского прихода в 1922–1925 гг. протоиерей Феодор Синькевич. С июля 1925 г. до своей кончины в 1934 г. настоятелем прихода был профессор Духовной семинарии в Сремских Карловцах протоиерей Нил Малахов, его сменил протоиерей Сергий Самсониевский, скончавшийся после продолжительной болезни летом 1944 г.[126]

Согласно метрическим книгам прихода, в 1922–1941 гг. было крещено 124 ребенка, зарегистрировано 226 церковных браков (из них 40 % смешанных) и отпето 225 русских эмигрантов. Всего в Нови Саде скончалось около 850 беженцев из России, они были похоронены, в основном, на русском участке Успенского кладбища[127]. В Нови Саде существовало русское приходское Благовещенское братство, и в 1935 г. при покровительстве патриарха Варнавы и первоиерарха РПЦЗ митрополита Анастасия был основан Русско-сербский комитет для постройки в городе каменного русского храма в память двух убитых государей – российского Николая II и югославского Александра I Карагеоргиевича. К весне 1941 г. на пожертвования удалось приобрести земельный участок, разработать проект храма во владимирско-суздальском стиле и собрать средства на строительство, однако вспыхнувшая война помешала осуществлению этого плана[128].

В г. Панчево эмигранты устроили домовый храм свт. Николая Чудотворца при госпитале-санатории Российского общества Красного Креста, открытом в марте 1920 г. и работавшем до октября 1944 г. Церковь была устроена русскими беженцами в самом просторном зале здания на свои средства[129]. В 1920–1922 гг. настоятелем храма служил протоиерей Константин Дашкевич, в 1922–1925 гг. – протоиерей Владимир Востоков, а в 1925–1937 гг. – протоиерей Петр Голубятников. В 1937 г. о. Петр был назначен приходским священником в г. Земун, а его место в Панчево занял протоиерей Виталий Лепоринский[130].

14 марта 1933 г. в русской больнице Панчево скончался архиепископ Челябинский и Троицкий Гавриил (Чепур), его похоронили на старом православном кладбище города[131]. Многие русские из различных городов Югославии провели последние дни своей жизни в панчевском русском госпитале-санатории, и почти все, кто здесь скончался, были похоронены на местном кладбище. На городском старом православном кладбище похоронено примерно 1100 русских эмигрантов, а до сегодняшнего дня сохранилось всего около 50 памятников