Русская и Болгарская Православные Церкви в первой половине XX века. История взаимоотношений - [13]

15 апреля 1943 г. состоялась частично посвященная этому вопросу встреча малого состава Синода (митрополиты Неофит, Паисий и Стефан) с царем и премьер-министром Б. Филовым, названная в синодальных протоколах «исторической конференцией». На ней митрополиты передали царю одобренный полным составом Синода новый вариант проекта устава экзархата, сопроводив его подробными комментариями, и настоятельной просьбой о скорейшем узаконении. Но и на этой встрече высшие представители государственной власти фактически отклонили просьбы членов Синода, мотивировав это тем, что благоприятный («спокойный») момент еще не наступил[75].

9 июля члены Синода на своем заседании внесли некоторые изменения в устав экзархата. Теперь «самоуправляемая Православная Болгарская Церковь» была названа Патриаршей, появился раздел «Выборы патриарха». Избираемый пожизненно Патриарх должен был иметь болгарское происхождение, возраст не моложе 40 лет, сан митрополита, непорочно управлять епархией не менее 5 лет и т. д.[76]. В этой связи делегация Синода 19 июля посетила премьер-министра Б. Филова, предлагая вынести измененный проект устава на рассмотрение Народного собрания[77]. 29 октября 1943 г. в «Церковном вестнике» было опубликовано официальное сообщение Синода о том, что церковные и политические интересы требуют конституирования Болгарской Церкви в «канонической форме» под руководством национального патриарха. При этом высказывалось желание учитывать вопрос окончательного урегулирования проблемы новых воссоединенных территорий[78].

Дальнейшее затягивание решения вопроса вызвало гневное письмо Синода в Министерство иностранных и религиозных дел от 3 декабря 1943 г.[79]. 13 декабря митрополит Неофит безуспешно встречался с премьер-министром Д. Божиловым и министром иностранных и религиозных дел Д. Шишмановым. Божилов усиленно настаивал на выборах сначала митрополитов для новоосвобожденных земель, а уже затем Первоиерарха[80].

28 марта 1944 г. Синод вновь обсудил вопрос канонической организации Болгарской Церкви, восстановления Патриархата и выборов патриарха. Центральным пунктом заседания являлась разработка процедуры выборов, принятые решения были представлены министру внутренних дел и культуры Христову, который обсудил эту проблему с членами правительства. В тот момент кандидатами на пост Первосвятителя неофициально назывались митрополиты Врачанский Паисий и Неврокопский Борис. Газета «Православная Русь» отмечала, что «делу восстановления Патриаршества придается чрезвычайное национальное значение. Это вытекает из той роли, какую Болгарская Церковь всегда играла в жизни своего народа, и в его прошлой борьбе за освобождение страны, и в настоящее время»[81]. В июне 1944 г.

Синод продолжил настойчивые попытки давления на власти по указанным вопросам.

Однако болгарское правительство так и не дало свое согласие на выборы патриарха. Это было вызвано, как внешнеполитическими и военными причинами, так и конфликтами с руководством Болгарской Православной Церкви по целому ряду вопросов. В частности, в 1942-м и последующие годы Священный Синод отказался официально признать пользовавшиеся государственной поддержкой союзников Германии неканонические Хорватскую и Венгерскую Православные Церкви. Но наиболее ярко конфликт проявился в связи с независимой позицией Болгарской Церкви в еврейском вопросе.

2. Участие Болгарской Церкви в спасении евреев и помощи религиозному возрождению на территории СССР

По мнению целого ряда исследователей, именно Православная Церковь сыграла ключевую роль в спасении от уничтожения 48 тыс. болгарских евреев. Так, известный израильский историк Михоел Бар-Зоар, выступая на международной конференции в Софии заявил: «Существуют три фактора, которые были наиболее важны в спасении болгарских евреев… Первый фактор – это Болгарская Православная Церковь»[82]. А в своей фундаментальной монографии этот автор писал: «Ничто не имело такого значения, как решения Священного Синода Болгарской Православной Церкви. Исходя из того, что государственной религией в Болгарии было восточное православие, позиция Церкви имела особенно большое влияние на общественное мнение»[83].

В этом вопросе Болгарская Церковь ярко проявила себя в качестве духовного лидера общества, активно отстаивая принципы свободы и равенства. Ее архиереи, несомненно, были моральными вождями, так как подчас рисковали даже своей жизнью. И в католическом, и в православном мире были отдельные священнослужители, укрывавшие и спасавшие евреев, но только одна Церковь возвела в ранг своей официальной, открытой политики покровительство и защиту гонимых евреев[84].

Позиция болгарского правительства в годы войны была созвучна нацистской – лишение евреев гражданских и политических прав, а впоследствии их депортация из государства и уничтожение в соответствии с официальной идеологией Германии. Под давлением своего союзника болгарское правительство осенью 1940 г. начало подготовку антиеврейского закона «О защите нации»[85].

Подготовка закона сразу встретило активное сопротивление Болгарской Церкви, священноначалие которой за полтора месяца подготовила в этой связи пять письменных документов, провело встречи с премьер-министром и председателем Народного собрания и направило окружное послание духовенству