Русская фэнтези 2009. Разбить зеркала - [36]
— Следуйте за мной.
Вспышка молнии высветила бастионы грозовых туч. Потоки воды, словно расплавленный свинец, лились вниз со стен осажденной крепости. Тюремные дворы напоминали загоны для скота. Решетки, двойные и одинарные; тяжелые ворота, запертые калитки… От фундамента до крыш Ньюгейт покрылся сеткой резких теней. Казалось, безумец-художник разметил полотно картины множеством прямых линий — и задумался: кого бы поместить в клетки ада?
Колючий ветер выворачивал зонты наизнанку.
— Это и есть мужское отделение. — Они пересекли двор и зашли в корпус, выходящий на Ньюгейт-стрит. — Здесь у нас общие камеры. Желаете ознакомиться?
— Желаю. Какие преступления совершили арестанты?
— Большей частью — кражи и грабежи. Но попадаются мошенники, насильники… Всякой твари, хе-хе, по паре. Наш ковчег гостеприимен.
Прежде чем отпереть камеру, смотритель кликнул двух надзирателей: отнюдь не лишняя предосторожность. Дверь, против ожидания, отворилась без скрипа — петли были хорошо смазаны. Надзиратель с фонарем в руке первым шагнул внутрь; за ним последовали остальные.
Скудость обстановки угнетала. Застиранные тюфяки висели на крюках, вбитых в стену. На полках лежали подстилки и одеяла. Узкая кровать старосты. Ледяной камень пола. Длинный дощатый стол, стопки жестяных мисок…
В камере обреталось два десятка заключенных. Большинство понуро сидело на скамьях, пялясь в огонь камина. Кто-то стоял возле зарешеченного окошка, глядя на буйство стихии. Еще трое бродили из угла в угол. Все повернули головы к гостям: кого это черт принес? При разнообразии одежд и возраста было в узниках нечто общее. Угрюмое равнодушие наложило пожизненную печать на грешников.
Лишение свободы — меньшая кара, нежели эта. Однажды двери темницы откроются. Но сможет ли человек, как раньше, радоваться жизни?
Смотритель украдкой покосился на репортера. Тот с отменным хладнокровием разглядывал арестантов — как экспонаты в музее. Глаза мистера Диккенса скрывали стекла темных окуляров. Однако смотрителю почудилось, что посетитель изучает заключенных, отыскивая знакомого.
— Благодарю вас. Я увидел все, что хотел.
Когда они покидали камеру, в спины ударил хриплый шепот:
— Черный Арестант!
— Молитесь, джентльмены!
— Кому-то сегодня ночью несдобровать…
Смотрителя мороз продрал по коже. Он строго напомнил себе, что мистер Диккенс — репортер, собирающий материал. Что в среде преступников распространяются дикие суеверия. Однако он не слишком преуспел на ниве самоубеждения.
Заперев дверь, надзиратели вернулись на пост. Смотритель ждал: куда теперь пожелает направиться гость? Но мистер Диккенс медлил. Он глянул направо, в один конец коридора; затем налево, в другой — и неожиданно запел. Голос у репортера оказался на удивление глубокий — с таким не в Ньюгейте, а в опере блистать!
Пел он по-немецки:
Замолчав, репортер прислушался к эху.
— Что это? — испытывая неловкость, спросил смотритель. — Для очерка, да?
— Это ария Флорестана из оперы «Фиделио», — счел нужным пояснить мистер Диккенс. — Автор музыки — Бетховен.
— Голландец?
— Немец.
— О чем опера, если не секрет?
— История всепобеждающей любви. Некая Леонора, переодевшись в мужское платье, под видом слуги Фиделио пробирается в тюрьму, где по ложному обвинению сидит ее муж Флорестан. Любовный треугольник, козни начальника тюрьмы — он хочет тайно казнить заключенного… Короче, в сумраке подземелий Леонора узнает мужа по голосу и спасает его в последний момент. Тут прибывает честный министр и воздает всем по заслугам.
— Странно, — удивился смотритель. — Я был о немцах лучшего мнения.
— В смысле?
— В тюрьму просто так не сажают! А если казнят — то по закону. Уж кому-кому, а немцам это должно быть известно!
— Действие происходит в севильской тюрьме, — уточнил мистер Диккенс. — Двести лет назад.
— Тогда другое дело. От испашек с итальяшками всего ждать можно. Жаль только, что я ни словечка не понял…
— Ради вас могу на английском:
Репортер еще раз прислушался к эху.
— Продолжим осмотр? — удовлетворившись отголосками, предложил он. — Я, пожалуй, взглянул бы на отделение смертников.
Дождь по-прежнему лил как из ведра, но ветер утих.
— Строение слева — тюремная церковь. Кстати, сэр, я живу в доме, который к ней примыкает.
— Не стану напрашиваться в гости, сэр. А в церковь я бы зашел, если вы не возражаете.
— Хорошо, зайдем на обратном пути.
Они остановились перед коваными железными воротами. Мистер Диккенс внимательно наблюдал, как смотритель отпирает замок. Наконец ворота с лязгом отворились. Коридорчик с тусклой лампадкой, еще одна дубовая дверь — и перед людьми предстало Гиблое отделение.
— Здесь имеется общая камера, одиночки — для тех, кто ждет исполнения смертного приговора; и еще — Особая. Для тех, чья судьба под вопросом. Вон она, слева. Особая, надо признаться, пользуется дурной славой…
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Закон будды Амиды гласит: убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден, самурай из службы Карпа-и-Дракона, расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений. Но люди, чья душа горит в огне страстей, порой утрачивают облик людей. Мертвые докучают живым, в горной глуши скрываются опасные существа, а на острове Девяти Смертей происходят события, требующие внимания всемогущей инспекции тайного надзора. Никого нельзя убивать. Но может, кого-то все-таки можно? Вторую книгу романа «Дракон и карп» составили «Повесть о голодном сыне и сытой матери», «Повесть о несчастном отшельнике и живом мертвеце» и «Повесть о потерянной голове».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маша зил-Инель живущая в трущобах Приюта, едва может прокормить больную мать и двух маленьких дочек. Однажды ночью, возвращаясь домой она оказывается невольным свидетелем смерти вора Бенна, осмелившегося ограбить самого багрового мала…
Прекрасна столица Скадара Катарина-Дей. Разливается над крышами персиковый аромат, перестукивают по белому камню подковы тонконогих жеребцов, ворожат в цитадели ученые-маги. Однако за видимым благополучием скрывается назревающая война и государственный переворот. Что делать братьям-аватарам, попавшим в самую круговерть? Домовому, оставшемуся без хозяина? Девушке-оборотню, которая не может бросить друга в беде? И всем, чьи нити попали в руки самой Судьбе? Выход один – объединяться!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Неофициальная новеллизация, базирующаяся на диалогах из игры.
Другие названия: Phantastes.Перевод на русский: О. Лукманова.Первый роман замечательного шотландского писателя, поэта Джорджа Макдональда, написанный в стиле мифопоэтики и рассказывающий о путешествии и приключениях молодого юноши в Волшебной стране.