Русская драматургия XVIII – XIX вв. - [8]
Бригадир. Дурачина, дурачина! Что ты ни скажешь, так все врешь, как лошадь. Ну кстати ли отцу с сыном считаться в дворянстве? Да хотя бы ты мне и чужой был, так тебе забывать того по крайней мере не надобно, что я от армии бригадир.
Сын. Je m’en moque.[31]
Бригадир. Что это за манмок?
Сын. То, что мне до вашего бригадирства дела нет. Я его забываю; а вы забудьте то, что сын ваш знает свет, что он был в Париже.
Бригадир. О, ежели б это забыть можно было! Да нет, друг мой! Ты сам об этом напоминаешь каждую минуту новыми дурачествами, из которых за самое малое надлежит, по нашему военному уставу, прогнать тебя спицрутеном.
Сын. Батюшка, вам все кажется, будто вы стоите пред фруктом и командуете. К чему так шуметь?
Бригадир. Твоя правда, не к чему; а вперед как ты что-нибудь соврешь, то влеплю тебе в спину сотни две русских палок. Понимаешь ли?
Сын. Понимаю, а вы сами поймете ли меня? Всякий галантом, а особливо кто был во Франции, не может парировать, чтоб он в жизнь свою не имел никогда дела с таким человеком, как вы; следовательно, не может парировать и о том, чтоб он никогда бит не был. А вы, ежели вы зайдете в лес и удастся вам наскочить на медведя, то он с вами так же поступит, как вы меня трактовать хотите.
Бригадир. Эдакий урод! Отца применил к медведю: разве я на него похож?
Сын. Тут нет разве. Я сказал вам то, что я думаю: voilá mon caractére.[32] Да какое право имеете вы надо мною властвовать?
Бригадир. Дуралей! Я твой отец.
Сын. Скажите мне, батюшка, не все ли животные, les animaux,[33] одинаковы?
Бригадир. Это к чему? Конечно, все. От человека до скота. Да что за вздор ты мне молоть хочешь?
Сын. Послушайте, ежели все животные одинаковы, то вить и я могу тут же включить себя?
Бригадир. Для чего нет? Я сказал тебе: от человека до скота; так для чего тебе не поместить себя тут же?
Сын. Очень хорошо; а когда щенок не обязан респектовать того пса, кто был его отец, то должен ли я вам хотя малейшим респектом?
Бригадир. Что ты щенок, так в том никто не сомневается; однако я тебе, Иван, как присяжный человек клянусь, что ежели ты меня еще применишь к собаке, то скоро сам с рожи на человека походить не будешь. Я тебя научу, как с отцом и заслуженным человеком говорить должно. Жаль, что нет со мною палки, эдакой скосырь выехал!
Явление II
Бригадирша. Что за шум? Что ты, мой батюшка, так гневаться изволишь? Не сделал ли ты, Иванушка, какого нам убытку? Не потерял ли ты чего-нибудь?
Бригадир. И очень много. Пропажа не мала.
Бригадирша(запыхалася). Что за беда? Что такое?
Бригадир. Он потерял ум, ежели он у него был.
Бригадирша(отдыхая). Тьфу, какая пропасть! Слава Богу. Я было обмерла, испугалась: думала, что и впрямь не пропало ль что-нибудь.
Бригадир. А разве ум-от ничто?
Бригадирша. Как ничто! Кто тебе это сказывал, батюшка? Без ума жить худо; что ты наживешь без него?
Бригадир. Без него! А без него нажила ты вот этого урода; не говаривал ли я тебе – жена! не балуй ребенка; запишем его в полк; пусть он, служа в полку, ума набирается, как то и я делывал; а ты всегда изволила болтать: ах, батюшка! нет, мой батюшка! что ты с младенцем делать хочешь? не умори его, свет мой! Вот, мать моя, вот он здравствует! Вот за минуту применил меня к кобелю: не изволишь ли и ты послушать?
Сын(зевает). Quelles espéces![34]
Бригадир. Вот, говори ты с ним, пожалуй, а он лишь только рот дерет. Иван, не беси меня. Ты знаешь, что я разом ребра два у тебя выхвачу. Ты знаешь, каков я.
Явление III
Советница. Что ты, сударь, затеял? Возможно ль, чтоб я стерпела здесь такое barbariе?[35]
Бригадир. Я, матушка, хочу поучить немного своего Ивана.
Советница. Как! Вы хотите поучить немного вашего сына, выломя у него два ребра?
Бригадир. Да ведь, матушка, у него не только что два ребра; ежели я их и выломаю, так с него еще останется. А для меня все равно, будут ли у него те два ребра, или не будут.
Бригадирша. Вот, матушка, как он о рождении своем говорить изволит.
Сын(к Советнице). C’est l’homme le plus bourru, que je connais.[36]
Советница. Знаете ли вы, сударь, что грубость ваша к сыну вашему меня беспокоит?
Бригадир. А я, матушка, думал, что грубость его ко мне вас беспокоит.
Советница. Нимало. Я не могу терпеть пристрастия. Мериты должны быть всегда респектованы: конечно, вы не видите достоинств в вашем сыне.
Бригадир. Не вижу, да скажите же вы мне, какие достоинства вы в нем видите?
Советница. Да разве вы не знаете, что он был в Париже?
Бригадирша. Только ль, матушка, что в Париже он был! Еще во Франции. Шутка ль это!
Бригадир. Жена, не полно ль тебе врать?
Бригадирша. Вот, батюшка, правды не говори тебе.
Бригадир. Говори, да не ври.
Советница(к Бригадиру). Вы, конечно, не слыхивали, как он был в Париже принят.
Бригадир. Он этого сказать мне до сих пор еще не смел, матушка.
Советница. Скажи лучше, что не хотел; а ежели я вас, monsieur, попрошу теперь, чтоб вы о своем вояже что-нибудь поговорили, согласитесь ли вы меня контактировать?
Сын. De tout mon coeur, madame,
