Русская Армения - [17]

Рипсима была одна из первых в Армении исповедниц и мучениц за веру Христову. Она была современницей св. Григория, просветителя Армении, и в числе других 37-ми дев была замучена в Вагаршапате.

Церковь других исповедниц, подруг Рипсимы, очень похожа, и архитектурой, и отделкой, на осмотренный нами храм, но в ней сохранилось еще менее интересных остатков древности. Этот храм св. Гайяны, тоже окруженный каменною оградою, — почти рядом с храмом св. Рипсимы.

Вагаршапат, долгое время бывший столицею древних царей армянских, теперь даже не город, а простое местечко. Однако, это не мешает ему быть административным центром „Эчмиадзинского уезда“. В нем и полицейское управление, и почтовая контора, нотариус и аптека; дома весьма изрядные, с резными и тенистыми персидскими балконами; есть даже „номера Берлин“, которые, однако, смотрят что-то пусто и безжизненно. К удивлению моему, в этом духовном и политическом центре армянства — торговли почти нет, лавок очень мало, особенно если не считать „ренских погребов“ и винных складов. Несколько парных фаэтонов стоят на площади.

Мы отпустили своего извозчика пообедать и покормить лошадей, а сами двинулись с площади пешком к монастырю.

IV Эчмиадзин

Эчмиадзинский монастырь, охваченный отовсюду крепостною стеною с башнями, — целый городок своего рода. Пройдя здания синода армянской церкви и обширные корпуса духовной академии, увенчанные по середине куполом и окруженные просторным зеленым сквером, вы входите во внутренний двор.

Это как бы цитадель крепости, святая святых монастыря. Просторная площадь обнесена, как стеною, сплошным четырехугольником монашеских келий, в связи с которыми и новый трех-ярусный дом из темного тесанного камня, с десятью однообразными выступами позади; это — жилище католикоса; к нему ведут особые ворота и примыкает особый дворик с фонтаном и садом, полный ожидающих просителей.

По середине большого монастырского двора — маститая святыня Эчмиадзина — его древний собор, Сурп-Шогакат (По-русски: «святой исток света Божьей Матери».), построенный еще в 303 году Григорием, просветителем Армении, по имени которого и господствующая религия армян называется армяно-григорианским исповеданием, в отличие от армяно-католического.

Древний храм этот не похож ни на какой другой и производит оригинальное впечатление. Это — квинтэссенция армянско-грузинского архитектурного стиля. Тут соединено все, что есть характерного и глубоко исторического в зодчестве этих восточных христиан, живших всегда так тесно с персами и подвергавшихся в течение стольких веков влияниям магометанства.

Массивный собор с четырьмя островерхими, восьмигранными башнями по четырем фасадам, с большою центральною башнею по середине, выточен и вырезан из темного камня, как драгоценная игрушка. Его сводистые притворы, его колонки, карнизы, рамки и завитушки около дверей и окон его, самые стены его — изукрашены тончайшею резьбою художественного рисунка, травами, цветами, узорчатыми арабесками, львами, слонами, орлами, ликами царей и святых… Нельзя оторвать глаз от этой своеобразной резьбы старинных византийских мастеров. Особенно поразительного вкуса и прелести — своды входной сени, с ее витыми колонками, с ее вышкою на низеньких кубышчатых столбах, увенчанных неизбежною восьмиугольною пирамидкою крыши.

Темно-серая масса собора с своими тёмно-красными башнями и вышками для колоколов, с белою серединною башнею, изукрашенною темно-красными колонками, поясками, карнизами — смотрит чем-то глубоко восточным и глубоко старинным.

Увидевши его раз, вы никогда не забудете этого характерного эчмиадзинского храма. Хотя он перестраивался не раз, но в течение шестнадцати веков постоянно поддерживался в том самом виде, в каком создал его апостол Армении.

Храм быль заперт; по двору бродил какой-то оборванный, захудалый народ, — как оказалось потом, беглецы из турецкой Армении, спасавшиеся от зверства курдов и турецких пашей, и не знавшие ни слова по-русски. Монастырь кормит и содержит несколько сотен человек этих несчастных единоверцев своих.

Нам помог любезный нахичеванский купец из Феодосии, которого мы случайно встретили около храма. Он гостит тут уже третью неделю с своею женою, говорит отлично по-русски и хорошо знаком со всеми духовными властями монастыря; он приказал какому-то служке или иноку попросить к нам епископа Аристарха, без которого никто не вправе отпереть и показать редкие сокровища эчмиадзинской ризницы.

Внутренность храма — в строгом соответствии с его внешнею архитектурою: во все четыре стороны — четыре круглые ниши, образующие вместе крест, а по середине этого креста, как раз под куполом белой центральной башни, на амвоне, под сенью пышного кувуклия на четырех мраморных столбах, — священнейшая из всех святынь храма — престол, прикрывающий собою то самое место, на которое «сошел Единородный» в видении св. Григория. Слово «Эч-ми-адзин» буквально обозначает по-армянски: «сошел Единородный», и древний храм был построен св. Григорием именно в память таинственного видения. Над престолом парит вылитый из серебра голубь, обозначающий Духа Божия, и горит неугасаемая серебряная лампада. Когда патриарх совершает таинство евхаристии на святом престоле, то вся сень задергивается кругом парчевыми завесами. Влево от места «Сошествия — другая сень из темного резного кипариса, увенчанная деревянным изображением эчмиадзинского храма; под сенью — золоченый престол для католикоса, обитый золотисто-желтым шелком, с подушкою малинового бархата. К престолу ведут ступени, а ниже их полукружием разложены на коврах тюфяки, прикрытые тоже коврами, для сидения епископов. Католикос служит обедню два-три раза в год, в самые великие праздники; кроме того, он посвящает епископов и выходит на молебны в царские дни; по закону армянской церкви, вселенский патриарх их не может служить иначе, как в сослужении двенадцати епископов. На престоле „Сошествия“ службы бывают редко. Обыкновенно же служат за престолами, которые помещаются в трех нишах храма. Отдельного алтаря у армян нет; маленький престол, уставленный золотыми подсвечниками, открыт, как у католиков, и стоит на значительном возвышении, на которое ведут ступени с двух сторон. Передний мраморный фас этой солеи расписан иконами старинной живописи апостолов и пророков, с армянскими надписями, и настолько высок, что на нем можно читать, как на аналое. Рафаэлева Мадонна della Sedia, в копии, висит за престолом.