Русская Армения - [11]
Предоставленные сами себе, сплоченные в многолюдное общество распоряжениями правительства, молокане, и без того наклонные к мистицизму и внутренней жизни духа, продолжали все глубже и дальше вдаваться в умствования, непосильные для их непросвещенного ума, и мало-по-малу выделили из себя новый толк «прыгунов», особенно усердных «ревнителей вставной и чистой веры», постившихся и молившихся в своих ночных радениях до тех пор, пока на них не «сходил дух», по их убеждению, отчего они начинали судорожно двигать руками и ногами, раскачиваться, ёрзать по лавке, притоптывать ногами, подпрыгивать сначала сидя, а потом стоя, и наконец скакать в неистовой пляске до измора, до обморока, грохаясь со всех ног на пол…
В эти минуты призванники, «удостоенные духа», начинали пророчествовать и импровизировать стихами, при благоговейном внимании слушателей.
Максим Рудометкин, житель с. Никитина, сосланный потом в Соловецкий монастырь, был одним из родоначальников и самых уважаемых пророков здешнего прыгунства. Его духовные песни поются до сих пор на собраниях прыгунов гокчинского плоскогорья, и слава его стоит высоко среди сектантов, несмотря на то, что на их глазах не осуществилось ни одно из трех пророчеств Максима о наступлении в такой-то и такой-то определенный им день страстно ожидаемого прыгунами «тысячелетнего царствования», когда прыгуны станут господами, а прочие люди — рабами их.
В свою очередь, прыгунство не остановилось на выработанных им формах богомоления, а мало-по-малу стало переходить в субботничество; прыгуны стали давать своим новорожденным младенцам древне-еврейские имена, праздновать еврейские праздники, уклоняясь от празднования воскресенья; стали считать «жертвоприношением» — всякое резанье быка, теленка или барана.
Несмотря, однако, на полное отрицание православия, молокане, прыгуны и субботники вовсе не проповедуют вражды против властей или неповиновения им. Они не думают отрицать государственную власть, а напротив того, стараются как можно исправнее выполнять все свои мирские обязанности, отбывать повинности, платить подати и проч.
В последнюю войну от них поступило много пожертвований разного рода, а в 1871 г., при посещении императором Александром II Тифлиса, прыгуны даже хлопотали о поднесении государю своего верноподданнического приветствия в стихотворной форме, сочиненного одним из их начетчиков, Василием Шубиным:
Песня эта распевается, говорят, и теперь в собраниях прыгунов.
В прыгунском кодексе веры, называемом «обряд», также есть глава о царе, в которой выражены те же верноподданнические чувства, как сообщают исследователи этого толка. Это не мешало, впрочем, хитрому вождю прыгунов, Максиму Рудометкину, объявлять себя «духовным царем» своего «духовного царства», которым он управлял самым деспотическим и в то же время грубо-корыстным образом. Он прогнал свою старую жену и взял вместо нее двух красивых девушек под титулом «духовных жен», а когда одна из них надоела ему, то переменил ее на другую, молоденькую «отогревательницу», уверяя своих наивных последователей, будто он ни в какой плотский союз с ними не вступает, а во время торжественных путешествий по своему царству в сопутствии своих приближенных и духовных цариц, — причем всегда носилось расшитое мистическими надписями «духовное царское знамя», — Рудометкин и свита его не стеснялись сообщать свою «духовную благодать» женам своих последователей, в уповании, что от какой-нибудь из них родится «семя богородное».
Этот самодельный «духовный царь» обложил своих слепотствующих подданных такою же «десятиною», какою облагали когда-то мирян средневековые католические аббаты, заставлял своих верных обильно угощать себя и свиту свою, беспощадно таскал их за волосы, внушая покаяние, и раздавал награды разных степеней в виде недорого стоивших ему круглых и трехугольных «печатей», ситцевых платков с мистическою меткою и мишурных поясов.
Немудрено, что, при таких повадках этого лукавого прыгунского вождя, он обратил на себя внимание властей и дал им повод хлопотать о его ссылке в Соловецкий монастырь.
В глазах прыгунов ссылка эта еще больше подняла без того огромный авторитет Максима Рудометкина, и из простого никитинского мужика он мало-по-малу превратился в «батюшку соловецкого мученика Максима Гаврилыча».
В 1867 г., никитинцы отправили к нему тайного посланца Василия Федорова с письмом, в котором просили у Рудометкина духовных наставлений всякого рода и разрешения возникших между ними обрядных недоумений. Посланцу собрали 300 рублей и еще особенную сумму для подкупа властей. Полиция задержала Федорова уже в Архангельске, куда он успел пробраться с фальшивым паспортом из г. Ленкорана через всю Российскую империю. Под свиткою на нем оказалась голубая лента через плечо с вышитою надписью: «проповедник мира града восточной страны России»; у него нашли также указ 1805 г. о разрешении молоканам свободного исповедания их учета, «грамоту на проповедничество» и письмо никитинцев к Максиму.
За годы своей деятельности Е.Л. Марков изучил все уголки Крыма, его историческое прошлое. Книга, написанная увлеченным, знающим человеком и выдержавшая при жизни автора 4 издания, не утратила своей литературной и художественной ценности и в наши дни.Для историков, этнографов, краеведов и всех, интересующихся прошлым Крыма.
Воспоминания детства писателя девятнадцатого века Евгения Львовича Маркова примыкают к книгам о своём детстве Льва Толстого, Сергея Аксакова, Николая Гарина-Михайловского, Александры Бруштейн, Владимира Набокова.
Воспоминания детства писателя девятнадцатого века Евгения Львовича Маркова примыкают к книгам о своём детстве Льва Толстого, Сергея Аксакова, Николая Гарина-Михайловского, Александры Бруштейн, Владимира Набокова.
Евгений Львович Марков (1835–1903) — ныне забытый литератор; между тем его проза и публицистика, а более всего — его критические статьи имели успех и оставили след в сочинениях Льва Толстого и Достоевского.
В монографии исследуется один из вопросов взаимоотношений древнего Египта с Нубией, а именно вопрос становления аппарата египетской военной и гражданской администрации на этой территории. Прослеживаются три этапа, связанные с изменениями характера политики Египта в этом регионе, которые в конечном счете привели к превращению Нубии в египетскую провинцию. Выделена роль местного населения в системе сложившихся египетских административных институтов. Исследование охватывает период Древнего, Среднего и Нового царств.
В основе книги лежит историко-культурная концепция, суть которой – рассмотрение истории абхазов, коренного населения Абхазии не изолированно, а в тесном взаимодействии с другими соседними народами и древними цивилизациями. Здесь всегда хорошо прослеживалось биение пульса мировой политики, а сама страна не раз становилась ареной военных действий и политико-дипломатических хитросплетений между великими державами древности и средневековья, нового и новейшего времени. За последние годы были выявлены новые археологические материалы, архивные документы, письменные источники, позволившие объективнее рассмотреть многие исторические события.
Книга, написанная археологом А. Д. Грачем, рассказывает о том, что лежит в земле, по которой ходят ленинградцы, о вещественных памятниках жизни населения нашего города в первые десятилетия его существования. Книги об этом никогда еще не было напечатано. Твердо установилось представление, что археологические раскопки выявляют памятники седой старины. А оказывается и за два с половиной столетия под проспектами и улицами, по которым бегут автобусы и трамваи, под дворами и скверами, где играют дети, накопились ценные археологические материалы.
Материалы III Всероссийской научной конференции, посвящены в основном событиям 1930-1940-х годов и приурочены к 70-летию начала «Большого террора». Адресованы историкам и всем тем, кто интересуется прошлым Отечества.
Очередной труд известного советского историка содержит цельную картину политической истории Ахеменидской державы, возникшей в VI в. до н. э. и существовавшей более двух столетий. В этой первой в истории мировой державе возникли важные для развития общества социально-экономические и политические институты, культурные традиции.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.