Русалка. Поиск - [10]

– К-кто там?.. – вдруг услышал он из-за двери слабенький голосок.

Пятачок ответил быстрее. Двоекратным хрюканьем он представил себя и Веню. И сразу же его узнали! Из-за двери раздался громкий удивленный голос:

– Пятачок, это ты?! Миленький мой поросеночек!

Так кричать могла только Варя.

Тут и Веня заорал что было мочи:

– Варька! Ты как туда забралась?

– Не знаю!.. Но выбраться отсюда не мешало бы.

Веня хмыкнул: не теряет она бодрости духа! Он вцепился в камень, который казался многотонным.

– Помогай с той стороны, нажимай на дверь, – с натугой проговорил он.

Пятачок решил, что это сказано ему. Он несколько раз ковырнул пятачком камень снизу. И так уж совпало, что Варькины и Венины усилия были незаметными, а действия Пятачка явными. Наверное, потому, что на него был направлен луч фонарика, который Веня положил рядом с камнем. И было похоже, что это поросенок, как богатырь, сдвинул камень одним движением пятачка.

Варя бросилась в объятия мини-пига. Точнее, это она бросилась его обнимать. Но ножки Пятачка так забарахтались в воздухе, что казалось, он хочет обнять от радости не только Варю, но и Веню, и весь-весь мир.

Веня первым пришел в себя.

– Пора бы и выбираться отсюда, – сказал он. – Дорога неблизкая, успеем поговорить, как ты здесь оказалась.

– Сейчас! – воскликнула Варя и опять исчезла за дверью.

Появилась она уже с книгой в руках.

– Вот и нашлась девочка с книжкой, – засмеялся Веня. И тут же спросил: – А ты чего голос не подавала? Мы с Пятачком тут по развалинам лазаем, а ты молчишь.

– Стра-ашно... – протянула Варя. – Представляешь, кто-то рядом шуршит. Какой тут голос? Я как мышка затаилась. Пока хрюканье не услышала.

Пятачок бежал перед Веней и Варей, гордо указывая подводную тропинку. Уже у самого берега Веня оглянулся.

– А камера? – воскликнул он. – Чья эта камера?

– Ой! – хлопнула себя по лбу Варя. – Совсем забыла от страха. Я на ней от самого пляжа приплыла. Мне давно хотелось эти развалины обследовать. Но я же не знала, что к ним от берега можно по подводной дорожке добраться.

– Так это твоя камера? – остолбенел Веня.

– А ты чего так удивился? Нормальная камера. Я ее у мальчишек одолжила. Держит лучше всякого надувного матраса. И небольшая, в любом месте по речке проходит.

– А кто же тогда... – пробормотал Веня.

– Что – кто? – спросила Варя.

Но Веня ей не ответил. Взглянув на Варю, он понял, что ей сейчас лишняя информация ни к чему. Справиться бы ей со своими недавними страхами.

Сам же Веня думал теперь только об одном... Если и камера Варькина, и приплыла на ней она, и молчала она, то кто же передразнивал и пугал его из-за запруды Русалочьего омута?

Глава 7 РОБИНЗОН КРУЗО

Хорошо просыпаться, когда все в порядке!

Во-первых, Веня вспомнил, что вчера вечером не забыл позвонить маме, и она разрешила ему погостить у Вариной бабушки. То есть с родителями все проблемы были улажены. Во-вторых, он прислушался к Варькиному сопению, которое доносилось из соседней комнаты. Двери не было, а висела только занавеска. И под этой занавеской, как сторож сразу двух хозяев – Вари и Вени – спал Пятачок. Правда, спал совсем не как сторож, а полностью погрузившись в известный только ему одному сон. И солнечный зайчик согревал его черненький бок.

Висящие на стене часы зашипели. В них открылась дверца, и старая кукушка с трудом досчитала до десяти. Веня удивился: как же он ночью не слышал этих звуков? Значит, крепко спал.

А вот Варя с Пятачком крепко спят до сих пор. И когда же они проснутся? Пятачок, конечно, не очень нужен был Вене – пусть себе спит, сколько ему вздумается. Хоть целый день. А Варькиного пробуждения он ждал с нетерпением.

Вчера они возвращались от Русалочьего омута так поспешно, что это вполне можно было назвать бегством. Даже автомобильную камеру позабыли забрать с собой. Варька летела как угорелая, не отвечая на Венины расспросы. Так они и бежали до самого дома – впереди Варька, за ней Пятачок, а Веня едва поспевал за ними. Веня даже обиделся, но потом понял: Варе сейчас не до разговоров. А потом на них, как наседка на убежавших цыплят, набросилась Варина бабушка. Почему-то при этом она жалела мини-пига, который, по ее мнению, настрадался во время бродяжничества. «Страдалец» только косился на морковку, которой бабушка размахивала во время своих причитаний. Наверное, Пятачок жалел, что морковка, которая ему в конце концов досталась, не очень больших размеров.

Веня покашлял. Поскрипел кроватью. Встал наконец, оделся. Но разбудил он своими движениями лишь Пятачка. Поросенок взглянул на Веню, потом заглянул под занавеску. Варька дрыхла по-прежнему, как Спящая Царевна. И тут Пятачок, как Принц, подлез под занавеску, процокал копытцами к ее кровати, встал передними ножками на подушку и принялся обнюхивать своим пятачком Варин нос.

Как же она чихнула! Поросенок отлетел от кровати, как будто его ветром сдуло. Он сел на пол и посмотрел на Веню, словно ища у него сочувствия.

– Молодец, Пятачок! – похвалил его Веня, на всякий случай постучав о притолоку перед входом в Варину комнату. – Вот и собрал нас вместе. Понимаешь, он уже полчаса хочет нас разбудить, – соврал он Варе. – А мы спим.