Русалка и гламурный пират - [71]
— Не знаю, — она засмеялась.
— Он тут даже ни разу не был. Вдруг ему понравится.
— Думаешь, тут может не понравиться?
Мама с восторгом и любовью смотрела на наш уютный милый городок, раскинувшийся на берегах аккуратной бухты. Если тут так хорошо, почему же она уехала и не возвращается? Я не спросила этого вслух, но так громко подумала, что она, видимо, почувствовала мою мысль.
— Я давно хочу вернуться, — сказала она. — Но есть некоторые обстоятельства.
Понятно. Всегда есть некоторые обстоятельства.
Но никакие обстоятельства не могли помешать нам наброситься на курицу, которую дед лихо разделал ножом. Мы ели с таким аппетитом, что за ушами хрустело и кости летели в разные стороны. Дед был доволен. Он очень любит, когда его еду уплетают за обе щеки и терпеть не может всяких там диет (которых периодически придерживается мама) и моего «что-то сегодня аппетита нет».
Мы сидели, пили ароматный чай со свежей мятой, потихоньку отщипывали пирожные — после курицы наброситься на них мы уже не могли. Было так хорошо, уютно… но меня не покидало ощущение, что чего-то не хватает. Бросив взгляд на свободный стул возле деда, я поняла — не хватает бабушки. Раньше, когда мама возвращалась из очередной поездки, мы тоже сидели вместе по вечерам, пили чай с пирогами и блинчиками, болтали, смеялись… Нас было четверо, а теперь осталось только трое. На мои глаза навернулись слезы.
Я уткнулась в чашку с чаем, но остановить их уже было невозможно. Одна слезинка капнула в чай, оставив после себя круги на его поверхности. Я подняла взгляд, и мои глаза наткнулись на глаза деда.
— Разве ты не чувствуешь, что она здесь? — произнес он еле слышным шепотом.
Как он догадался? Я пожала плечами.
— Я бы все на свете отдала, чтобы она была сейчас с нами.
— Она с нами, — сказал дед уверенно.
Его голос дрогнул, но он смог улыбнуться. Я украдкой посмотрела на маму. По ее щекам тоже текли слезы, и она даже не пыталась их скрыть. Я накрыла ее руку своей. Дед положил ладонь сверху. Так мы и сидели, забыв про чай и пирог. Мою душу разъедала жгучая печаль. Мне очень хотелось почувствовать присутствие бабушки, но я, наоборот, очень остро ощущала, что ее здесь нет.
Вся жизнь состоит из этого — боль, радость, снова боль и снова радость… горе и счастье, потери и обретения. И только когда рядом те, кого ты любишь, можно пережить эти сумасшедшие американские горки.
После ужина я позвонила Нике, и мы поболтали, но совсем недолго, и обо всякой ерунде. Моя подруга не сказала этого прямо, но я почувствовала, что Эдик рядом, и что его присутствие мешает ей быть со мной такой, какой она обычно бывает — веселой, резкой, не стесняющейся в выражениях. Ну да, с ним же она не живой человек, а воздушное безе, травоядная нимфа и балерина Анна Павлова в одном лице.
Я снова почувствовала беспокойство за подругу. Притворяться в отношениях — это неправильно! Уж я-то знаю это, как никто другой. Когда-то, с Германом, я пыталась казаться и даже по-настоящему быть тем, кем не являюсь. И чем все это закончилось? Слезами, болью и зияющей раной в душе, которая затягивалась долгих два года. И, если бы не Аркадий, мне, возможно, понадобилась бы помощь психолога, чтобы вернуть утраченную уверенность в себе. Так, спокойно. Аркадий сейчас затесался в мои мысли случайно, и я аккуратно, интенсивными пинками, затолкаю его подальше на задворки сознания. Я не буду о нем думать!
Сегодня мама, как и обещала, осталась ночевать у меня. Я постелила ей в своей спальне, хоть она и сопротивлялась, порываясь пойти на диван.
— Ну дай же мне за тобой поухаживать, — возмутилась я. — Мне это очень нечасто удается.
— Извини, — тихо произнесла мама.
— Да ладно… — я даже растерялась от ее серьезного тона.
— Нет, правда. Извини меня.
— Да за что?
— За все.
Она стояла у окна, в моем халате, странно маленькая и беззащитная. Я оставила чистые простыни на комоде и подошла к ней.
— Я всегда уезжала, оставляла тебя одну…
— Не одну.
— Ты скучала по мне.
— Да, очень.
— И я тоже очень-очень скучала. Но какая-то сила все время гнала меня прочь отсюда.
— Я знаю. Тогда я не понимала, но теперь… я знаю.
— Если бы я могла все вернуть… я не была бы такой эгоисткой.
Мама теребила пояс халата и смотрела на меня снизу вверх, как будто это я была взрослой, а она — маленькой девочкой. Это было так странно… Мы как будто поменялись ролями.
— Самые лучшие дни в моей жизни — те, которые я провела с тобой, — произнесла она, и улыбка озарила ее лицо. — Я все время искала счастье где-то далеко, но находила только здесь, дома.
— Я недавно думала об этом. И решила, что в те моменты, когда ты возвращалась, тебе было плохо. Ведь ты приезжала потому, что у тебя где-то там опять что-то не получилось.
— Да нет же! Я приезжала потому, что хотела побыть с тобой.
— Правда?
— Еще бы!
— Ну, тогда давай застилать постель.
Этот разговор был неожиданным и немного неловким. Мы с мамой никогда раньше не говорили о прошлом, о ее частых отлучках, о моем детстве…
— Ты такая взрослая, — произнесла мама, надевая наволочку на подушку. — И мудрая. Я такой не была.
— А какой ты была?
— Мечтательной, наивной. Витала в облаках и ничего не понимала в этой жизни. Наверное, поэтому у меня все сложилось так… криво и косо.
Они встретились в самолете, по пути на горнолыжный курорт. Она приняла его за студента, хотя на самом деле он — директор компании, в которой она мечтает работать. Все начиналось как безобидный розыгрыш, но может закончиться катастрофой, ведь он по-настоящему в нее влюбился. А она… оценит ли она эту затянувшуюся шутку? Или, приняв ее за жестокую насмешку, навсегда исчезнет из его жизни?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
У Роуз Царелли большие планы на второй курс – все будет по-другому. В этом году она собирается стать талантливой певицей с убийственным голосом, невероятной девушкой с модным лучшим другом, и она не собирается позволять Джейми Форта обвести себя вокруг пальца. ...а ещё она собирается быть сестрой, пропускающей звонки, дочерью, которая может думать только о собственной боли, «хорошей девочкой», снова попавшей в эпицентр скандала (потому что никакое благодеяние не остается безнаказанным), и, возможно, худшей из всех..
Алессандра Синклер знает, что Хадсон Чейз - последний мужчина, которого ей стоит желать. Парень из бедных кварталов города вырос в мужчину, который сделает все, чтобы добиться успеха, даже если это разобьет сердце Алли. Но всякий раз, когда они оказываются рядом, притяжение становится очевидным. И теперь, когда они работают вместе, держаться подальше от Хадсона просто невозможно, как и держать чувства в узде... Хадсон однажды уже потерял Алли и отказывается терять ее вновь. Он решительно настроен использовать их деловое партнерство, чтобы вновь разжечь между ними искру, которая все еще тлеет.
Любовь — это не только розовая сахарная глазурь или драматическое расставание. Любовь — это принятие решений, даже если оно дорогого стоит; любовь — это момент, который не виден с первого взгляда, потому что он таится и начинается в темных переулках холодной ночи; любовь — это возможность даже с закрытыми глазами видеть мир во всех его красках. Любовь тебя изменит. Любовь не всегда одинакова. Она удивительна и благодарна, прекрасна и меланхолична одновременно. Жизнь втройне. Любовь втройне. *** Редактор: Настя Васильева Вычитка: Катерина Матвиенко, Екатерина Прокопьева Обложка: Изабелла Мацевич. .
Человек всегда имеет выбор, даже если смирился с обыденностью жизни и не хочет ничего менять. Роман, всю жизнь вкалывал на свою фирму, не оглядываясь на проведенные в одиночестве годы. Да и зачем ему одна единственная женщина на всю жизнь, если можно иметь любую? Он так думал и продолжал жить, пока из миллиона любых не встретил одну единственную. Только та единственная не доверяет ему, ненавидит всех мужчин и просто боится жить, ведь в отличие от других ей не дали выбора... Книга является авторским черновиком.