Русак - [12]
Он быстро опустился на колени и, схватив кричащую девушку за голову обеими руками, прижал её трепещущие криком губы к своим, обветренным, растрескавшимся губам, вложив в этот неожиданный, безумный поцелуй всю свою уверенность, всю нерастраченную силу своей души.
Она сперва застыла, обомлев от неожиданности, потом, начав задыхаться, с широко распахнутыми испуганными глазами попробовала освободиться от крепких рук Сергея, заботливо, но твёрдо державших её взлохмаченную пшеничноволосую головку, затем вдруг ослабела и повисла обессилено, успев обхватить его крепкую шею слабеющими хрупкими руками.
Сергей отнял от её губ свои и, не отпуская её головы из рук, сказал:
— Ну всё? Девочка моя, не бойся! Я не отдам тебя никому! С тобою всё будет хорошо!
— А они не убьют тебя? У них — я видела — тоже есть пистолеты!
— Слушай, девочка! — Сергей медленно, чётко разделяя слова, словно вбивая их в её находящееся на грани помрачения сознание, произнёс:
— Они меня не убьют! Они не тронут тебя даже пальцем! Они ничего не смогут нам сделать! Верь мне!
— Я верю, Серёжа! — вдруг успокоенным, но ещё слегка всхлипывающим голосом прошептала Даша, вновь обхватывая руками шею Сергея и повисая на ней. — Пожалуйста, Серёженька, защити меня!
— Всё будет хорошо, девочка! — шепнул ей прямо в детское маленькое ухо Сергей, поднимаясь с колен и подымая девушку вместе с собой. — Войди в палатку и сиди там тихо-тихо! Всё остальное предоставь мне, я всё-таки солдат и знаю, как решаются такие проблемы! Ныряй! — и он подтолкнул заплаканную девушку ко входу в палатку. — И молись там своему «Го-го-споду». — Сергей улыбнулся, вспомнив её краткую ночную молитву. — Он тебе обязательно опять поможет!
Девушка юркнула за полог и затихла.
Сергей повернулся в сторону преданно смотрящей на него собаки и, указав на ещё покачивающийся полог палатки, коротко сказал: «Сторожи!»
Собака молча села, преграждая собою полог.
Сергей мягкой, рысиной походкой вышел из-под тента к рвущемуся в его уши нарастающему рыку мотора.
На поляну въехал большой чёрный джип с сильно затонированными окнами.
ГЛАВА 7. МРАЗИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
«QX пятьдесят шестая», — отметил про себя Сергей. — Такие «джигитовозы» не бронируют, пуля 7, 62 прошьёт его как картонную коробку. Неплохо встали — правым боком, двери откроются ко мне, кавказец должен сидеть справа на переднем, «телок» с пушкой за рулём, кто-то может быть сзади… Кто? Долбаный директор детского дома? Вероятно! Денег он не получит без найденного товара, значит, поедет сам, чтобы не кинули, сказав, что не нашли. Кто там может быть ещё… Второй бычара? Вряд ли, не за мужиком охотятся, хотя… Кавказец храбр толпой, ещё одним быком подстраховаться может, да и девчонку сунуть между двумя мужиками на заднее сиденье надёжней. Так, как работаем? Валить кавказца сразу, как ступит на землю? Хозяин мёртв — бык поумнее вряд ли начнёт стрелять, скорее, предпочтёт убраться без риска для собственного зада. Хотя, всё вероятно… Ладно, ждём!» — все эти мысли пронеслись в натренированном сознании Сергея за ту минуту, что машина, лениво переваливаясь по кочкам асфальтовыми рессорами, остановилась и заглохла метрах в пятнадцати от палатки Сергея.
— Даша! — негромко позвал Серёга. — Ложись на спальник и не поднимайся, если услышишь выстрелы, даже головы не поднимай! Не издавай ни звука, ни при каких обстоятельствах, и не выходи, пока я сам не позову, слышишь, девочка?
— Да! Хорошо! — раздался Дашин громкий шёпот.
Машина стояла беззвучно, никто из неё не выходил, сквозь наглухо затонированные окна не видно было ничего.
— Совещаются. Небось, «гайцам» за тонировку хозяин тачки только успевает бабки отбивать, — легонько усмехнулся Серёга, — номерок-то не сильно крутой, «три ольги» нынче уже не канает! Кто же ещё может быть сзади?..
Наконец, правая задняя дверь начала открываться. Серёга быстрым, почти незаметным движением взвёл сквозь тельняшку ребристый курок «тэтэшника», тот, щёлкнув, замер на боевом взводе.
Дверь, наконец, открылась, из неё неуклюже вывалился курчаво-седовато-лысоватый мужичок, лет пятидесяти пяти, не русской, но и не кавказской внешности, одетый в недорогой, слегка поношенный костюм, в очках, с небольшой папочкой в руках, которую он инстинктивно прижимал к животу. Оглядев стоящего рядом с палаткой Сергея, мужичок сделал несколько шагов в его сторону.
«Директор, сука…» — безошибочно определил его бывший разведчик.
— Доброго вам утра, молодой человек! — слегка грассируя, обратился мужичок к Серёге.
— И вам не болеть! — ответил, улыбаясь, Сергей.
«Не факт, что это утро будет добрым для тебя, мразота! А может быть, и для меня…»
— Вы тут не встречали девчушки, лет шестнадцати с небольшим, такой белокуренькой! — мужичок, не замечая ёрничества Сергея, обратился к нему с вопросом.
— Чужих не видел! — отвечал Сергей.
«Только бы он не заметил платья на верёвке! Как я его забыл убрать!»
Мужичок быстро «отсканировал» глазами окружающее.
— Ну, может, всё-таки встречали? В голубеньком таком платьице, вот как у вас на тросике висит!
«Увидел, гад! А ведь был шанс у тебя живым уехать, мразь!»
Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу… — призывает за каждым богослужением Церковь Христова. Казалось бы просто, только войди… Но путь у каждого свой. Об этом пути, проходящем иногда через скорби и болезни, всегда — через смиренную гордыню и отброшенную суетность, сопровождаемом многими чудесами, рассказывает книга протоиерея Александра Торика «Флавиан».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Я стоял перед Отрадой и Утешением всего человечества и чувствовал, что святая икона распахнулась передо мной, словно окно из затхлой комнатки земной жизни в безграничную Вечность Неба, и могучий поток чистого благоухающего неземными ароматами воздуха хлынул на меня из этого „окна“…» — так переживает встречу с великой святыней герой новой повести протоиерея Александра Торика «Флавиан. Жизнь продолжается…». В этой книге читателей ждет встреча как со старыми знакомцами (отцом Флавианом, Алексеем, Ириной), так и с новыми персонажами.
Новая книга протоиерея Александра Торика посвящена памяти великой подвижницы двадцатого века схимонахини Сепфоры, предсказавшей ещё в годы гонений нынешнее возрождение духовной и церковной жизни. Для людей старшего поколения, помнящих ещё геноцид безбожной власти против собственного верующего народа, трудно воспринять иначе как чудо нынешнее строительство храмов и монастырей, восстановление богослужебной и проповеднической миссии Церкви, массовое издание духовной литературы.
«Что-то произошло со мной там, на горе, на вершине Афона, какая-то метаморфоза. Вроде бы я все еще тот, что был до восхождения, а уже и не тот... Мирный дух, что пришёл ко мне после молитвы в храме Преображения, не покидает меня до сих пор. «Бог — мой! Я — Божий!» — это непоколебимое знание дает мне силы в любых жизненных ситуациях, проблемах и скорбях». Новая повесть протоиерея Александра Торика «Флавиан. Восхождение» продолжает цикл повестей о духовных исканиях Алексея и русского священника Флавиана, в прошлом физика и альпиниста.
Сегодня перед большим количеством людей, понявших умом или почувствовавших сердцем, что Бог есть, осознающих, пусть неясно, свою принадлежность к Православной Церкви и желающих приобщиться к ней, встаёт проблема ВОЦЕРКОВЛЕНИЯ, то есть вхождения в Церковь в качестве полноценного и полноправного её члена.Эта проблема для многих очень серьёзна, так как, входя в храм, неподготовленный человек сталкивается с совершенно для него новым, непонятным и несколько даже пугающим миром. Одежды священников, иконы, лампады, песнопения и молитвы на малопонятном языке – всё это создаёт у новопришедшего ощущение собственной чужеродности в храме, приводит к размышлениям о том, а нужно ли всё это для общения с Богом?Многие говорят: «Главное, чтобы Бог был в душе, а в церковь ходить необязательно».
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.