Русь Татарская. Иго, которого не было - [60]

Точно так же, как российская цивилизация имеет в своем основании определенное географическое единство, подобным же единством обладает и континентальная Европа. Что же касается Китая, то он представляет из себя замкнутое пространство, ограниченное со всех сторон или высочайшими горными хребтами, или величайшими пустынями, или открытыми морями.

Следует понять автора правильно. Всякая теория о культурно-исторических типах (цивилизациях) будет неполноценной без учета географических и экономических факторов. То, чем занимаются российские западники вот уже триста лет, если не больше, это не преступление, это ошибка. Россия не является частью Европы. Россия это отдельный самобытный мир. Как только человек уясняет для себя данный факт, он тут же начинает понимать Россию умом, естественно при наличии последнего…

По идее, генерацией собственной культуры и выработкой собственной цивилизационной ткани как раз и должна заниматься российская интеллигенция. Что же происходит в реальности? В реальности выпускаются учебники под названием «Культурология», на страницах которых авторы сообщают: «Россия не является самостоятельной цивилизацией… Россия представляет собой цивилизационно неоднородное общество… Россия геополитически расположена между двумя мощными центрами цивилизационного влияния – Востоком и Западом… Большая часть территории России заселена позднее, чем те регионы мира, в которых сложились основные центры культуры… Умом Россию не понять…»[180]

Если сказать прямо, то автор удивлен тому, насколько много людей охотно прощаются со своим умом при разговоре о России и даже не то чтобы не стесняются этого, но еще и гордятся своей умственной недостаточностью. Увы, такова современная российская культурология.

Что же неверного в вышеприведенных словах культуролога, который при полном непонимании России берется, тем не менее, рассуждать о ее культуре? – может спросить читатель. Здесь все неверно. Верно же то, что, по словам К.Д. Кавелина, «наши взгляды, убеждения выведены нами не из нас самих и не из нашей истории, а приняты целиком от других народов. Оттого мы не умеем связать прошедшего с настоящим, и всё что ни говорим, ни думаем, так бесплодно, в таком вопиющем разладе с совершающимися фактами и с ходом нашей истории»[181].

Неверно также и бессмысленное повторение бессмысленной же идеологемы о культурном противостоянии Запада и Востока, поскольку неверно само представление о так называемом Востоке. Китай и Передняя Азия, к примеру, это два различных мира, нисколько не похожие друг на друга. Та же Япония отличается от Сирии, как Италия от Нигерии, но и Япония, и Сирия почему-то причисляются к одному культурному конгломерату. Если же все-таки говорить о некоем противостоянии, то не Восток противостоит Западу, а Запад всему человечеству. Вернее, он просто желает паразитировать на нем.

Когда вы наконец пробираетесь через лабиринты умствований и спекуляций, которые почему-то являются правилом нашей российской культурологии, вы начинаете подозревать, что дело объясняется, во-первых, духовной немощью российских ученых-культурологов, которым легче заимствовать, нежели создавать свое, а во-вторых, примитивным политиканством.

На взгляд автора, некоторые явления в российской общественной науке объясняются не какими-то происками враждебных сил, а элементарной ленью. Наши кандидаты и доктора от социологии, политологии, экономики и пр. сегодня переписывают у Хайека и Мизеса, при советском режиме они переписывали у К. Маркса и Ф. Энгельса, и при императорах, кстати, они тоже переписывали. Однако цена всему этому переписыванию – ломаный грош, еще и потому, что переписчики сами не верят в то, чем они занимаются.

Автор вырос во времена, когда в вузах царил марксизм, а советский народ строил коммунистическое общество. Сейчас в вузах царит либерализм, а российский народ строит правовое государство. Точно так же, как в советские времена студенты пропускали мимо ушей слова преподавателей-обществоведов, так же их пропускают и сейчас. Совершенно ясно одно. В России провалилось строительство коммунизма, провалится и строительство нынешнего правового государства.

По словам Н.Я. Данилевского: «Как ни оторвана наша интеллигенция (в большинстве своем) от народной жизни, она не встречает, однако же, в русском народе и в России tabulam rasam для своих цивилизаторских опытов, а должна, волею или неволею, сообразоваться с веками установившимся и окрепшим народным бытом и порядком вещей. Для самого изменения этого порядка интеллигенция принуждена опираться, часто сама того не замечая, на народные же начала; когда же забывает об этом (что нередко случается), то народ, составивший уже долгим историческим путем общественный организм, извергает из себя чуждое, хотя бы то было посредством гнойных ран, или как бы облекает его хрящеватою оболочкою и обособляет от всякого живого общения с народным организмом; и чуждое насаждение, в своей мертвенной формальности, хотя и мешает, конечно, правильному ходу народной жизни, но не преграждает его, и она обтекает и обходит его мимо»