Русь потусторонняя - [32]

— А что делать мне? Выйти к ним, как и договаривались? Работать дальше по плану?

— Да. Пусть они думают, что ты все еще с ними.

Павел молча кивнул и, сняв гипнотическое «заклятье» одновременно со всего магазина, вышел в зал. Пистолет Влада тут же повернулся в его сторону…

— Все чисто? — спросил он.

— А сам не видишь? Внизу было четверо… Все в ауте.

— А деньги?

— Сейф пуст. Должно быть, вчера, а может сегодня, приезжали инкассаторы. Этого мы не предусмотрели.

Глаза Влада вспыхнули недобрым огоньком, затем он почти неуловимым движением оказался всего в одном шаге от Павла. В следующее мгновение он приставил ему пистолет ко лбу.

— Это не мы не предусмотрели! Это ты не предусмотрел! Магазин неделю был под круглосуточным наблюдением, и последний раз инкассаторы были здесь три дня назад. У них режим — наведываться сюда раз в три дня! Сейф должен был быть полон. Где деньги, паскуда?!

Павел лихорадочно соображал, что ему делать дальше. Вряд ли Влад подозревает, что он работает на милицию. Наверное, решил, что партнер по опасному бизнесу попросту захотел присвоить деньги. Что ж, по себе судит…

— Спокойно, Влад… Не дергайся… — Павел медленно потянулся правой рукой за пазуху, делая вид, что собирается отдать деньги. В то же время он сконцентрировался и начал формировать над надбровными дугами мощный, невидимый глазу обычного смертного оранжевый энергетический шар. — Все нормально. Что, уж и пошутить нельзя!

— Влад! — крикнул вдруг Титан. — Наша машина!

Влад обернулся лишь на секунду — достаточную для того, чтобы увидеть тоненькую струйку черного дыма, тянувшуюся из окна «Бумера». Но этой же секунды хватило Павлу для того, чтобы метнуться в сторону и одновременно нанести сокрушающий удар ботинком в скулу Владу.

Это только в кино герои после такого удара встают, и вновь вступают в драку, в жизни же все обстоит гораздо прозаичней — встать после такого бывает уже невозможно.

— Влад!!! — звревел Титан, и не задумываясь ни на секунду, спустил курок, целясь в Павла, но тот уже успел уйти с линии огня.

— Майор! — крикнул Павел, но в этом призыве уже не было нужды. Ренатов и трое его людей вихрем ворвались в зал и, припав на одно колено, взяли Титана на прицел.

— Стоять, не двигаться!

— Я взорву ее! — рявкнул Титан, потрясая гранатой. Он лихорадочно оглядывался и, видимо, пытался найти хоть какой-то выход из создавшейся ситуации.

Павел, послав громиле ненавязчивый гипнотический сигнал и став для него невидимым, медленно двинулся вперед и обошел бандита со спины.

— Положи гранату на пол и медленно отойди, — правильно поняв маневр Павла, заговорил Ренатов. — Это зачтется тебе в суде! Мы знаем, что главарем был Лемов, он и сядет на полный срок. Ты же, если дашь против него показания, вообще имеешь шанс отделаться легким испугом.

Последние метры, отделявшие его от Титана, Павел одолел молниеносным прыжком, ударом ноги выбил лимонку из рук противника, мгновенно перехватив рифленый металлический предмет. Однако в следующую секунду Павел осознал, что торжествовать рано. Дело в том, что чека так и осталась на большом пальце Титана.

— Все на пол! — крикнул Ренатов, но это уже было лишним — после первого же выстрела все, кто находился в «Бриллиантовом дожде», дружно попадали лицом вниз.

Павел прыгнул вперед, крепко ухватился за палец Титана, который ошарашенно озирался по сторонам в поисках противника, затем превратил уже готовый энергетический шар в центре лба в тонкое энергетическое лезвие. Легкий посыл, и тонкая полоска огненной энергии метнулась к цели, срезав палец Титана с той же легкостью, с какой мачете перерубает тонкую лиану… Еще секунда — и чека вошла в паз на гранате.

— Порядок! — крикнул Павел, предусмотрительно отскакивая в сторону, подальше от огромного противника.

Титан так и продолжал стоять с разинутым от удивления ртом, глядя то на появившегося в другом конце зала Павла, то на свою руку, отныне оставшуюся четырехпалой… Ни он, ни Влад ни проронили ни слова, пока на них надевали наручники и уводили прочь. Правда, Влад, даже если бы и захотел, не смог бы сказать ни слова — у него была сломана челюсть.

В свою квартиру в Леонтьевском переулке Павел вернулся поздно. Ренатов долго донимал его составлением отчетов и протоколов, каких-то бумаг. Причин для такой срочности Павел не видел абсолютно никакой. В свое время в Английской полиции его тоже заставляли писать отчеты и подписывать бумаги. Но никогда не требовали этого сделать срочно, в таком бешеном темпе, словно завтра тебя приедет проверять по меньшей мере комиссия генеральной ассамблеи ООН. А кроме того, зачем писать отчет, который никто никогда не увидит? Он — секретный агент, работающий на секретную службу, и сама операция, которая хоть и прошла довольно громко, была тоже секретной…

Затем был небольшой праздник по поводу успешно проведенной операции. Павел уже начал потихоньку привыкать к русской традиции отмечать все что можно и все что нельзя неумеренным употреблением алкоголя. Ренатов, как выяснилось, выбил назавтра отгул для своих ребят. Похоже было на то, что весь этот отгул они собирались провести в постели, болея с похмелья. Когда Павел, пытаясь слабо возразить против очередного похода в магазин за «добавкой», выразил свои сомнения в необходимости гробить законный выходной на похмельные муки, все дружно ответили, что русский СОБР с похмелья не болеет.