Руны - [41]

— Ладно, — хмыкнул Дааф. — В конце концов, я в любой момент могу его снять.

Мы с Пятым заговорщицки переглянулись, прекрасно зная — не сможет. Маг, тем временем, натянул талисман на шею и повернулся ко мне.

— Глянь, Пушистик, мне идет?

— Очень, — улыбнулась я. — Его носят под одеждой. Это личная вещь, — подойдя, я засунула талисман ему за пазуху.

— Да я сто таких штук натянул бы на шею, лишь бы ты меня потрогала, — загоготал Дааф, а я, подняв глаза к потолку, вновь вернулась к раковине.

— Спасибо, Пушистик, — через некоторое время проговорил маг, — а нет ли у нас чего, горло промочить?

— Тебе спасибо, за доверие, — кивнула и отозвалась: — В шкафу есть грог, но эта полка Ноа. Он не будет в восторге, если ты её тронешь.

— Плевать я на это хотел, — буркнул Дааф и встал с места, подойдя к шкафу. Я вытерла последнюю тарелку и поспешила к выходу, чтобы ненадолго оставить мага с его новыми мыслями. Пятый прыгнул мне на плечи, и мы вышли из столовой.

— Сальваторе все поймет, — прошептал на ухо демоненок.

— Не сразу, — кивнула я. — Зато Даафу это поможет. Еще спасибо скажет.

Я вручила Пятому тряпку.

— Чего это? — нахмурился он.

— Пыль вытирать, — усмехнулась, сбрасывая его с плеч.

— Ну, Адка, ну мы же недавно убирались! — запричитал демоненок.

— Чистота — залог здоровья, — воодушевленно произнесла я.

— Порядок — прежде всего, — угрюмо отозвался он и поплелся к полке с книгами.

Я улыбнулась никсу в след и пошла за шваброй и тряпкой. Этот дом уж очень быстро грязниться. Тут бы по-хорошему ремонт сделать, а то известка с потолка, как снег валится, когда дверьми хлопаешь.

Открыв кладовую, перестала улыбаться. Когда одна — труднее гнать от себя мысли. А гложило меня одно: как мне вести себя с Сальваторе, когда он придет домой?

Ноа вернулся, когда мы с Пятым уже закончили все дела. Он застал нас в столовой, где мы расслаблялись, в приятных запахах недавно сготовленного ужина. Дааф уже поел и удалился в комнату, а мы с никсом остались сидеть, попивая молоко и читая вслух книгу, найденную на одной из полок в гостиной. Она была посвящена философскому взгляду одного мага на проблему человечества, поэтому мы с Пятым то и дело высмеивали однобокость взглядов этого, с позволения сказать, 'философа'.

— Представь себе, он предлагает в качестве наказания за провинность, лишать людей пищи на три дня! — возмущенно воскликнул демоненок, накручивая на свой длинный пальчик прядь моих волос. Я же сложила голову на руки, уткнувшись носом в стол.

— Идиот… — пробурчала я невнятно.

— Причем, маг ссылается на то, что уже проделывал подобное со своими рабами и этот метод вполне себя оправдал, — продолжил Пятый. — Неудивительно! Не жрать три дня! Я бы после трех дней голодухи сожрал бы самого этого мага!

— Крыс лучше жри, — пробубнила я, повернув голову, чтоб никс ухватился за другую прядку, — от мага, боюсь, у тебя было бы несварение.

— Это точно, — засмеялся Пятый, и со вздохом добавил: — Тут уже тоже мало крыс осталось, кстати…

— Не понимаю, что заставляет тебя их есть, это же такая бяка.

— Демонический инстинкт, — гордо произнес он. — Хотя птицы, безусловно, вкуснее.

— Демон ты мой недоделанный, — вздохнула я.

— Ничё не недоделанный, — обиделся никс, — ну, не растут рога, чего ж теперь сделаешь…

— Пятый, ты мне таким нравишься. Может они у тебя не растут, потому что ты добрый?

— Демоны не могут быть добрыми по определению, — упрямо выдал он.

— Но ведь ты не совсем демон, верно? — раздался голос позади нас, и Пятый от неожиданности дернул лапкой, на пальце которой была замотана моя прядь. Я вскрикнула, а никс засюсюкал и начал высвобождать уже окончательно запутавшуюся конечность из волос.

— Добрый вечер, мистер Ноа, — проговорила я, избегая зрительного контакта, и принялась помогать Пятому распутываться, но сделала только хуже.

Сальваторе вздохнул и, подойдя ближе, убрал мои руки, принявшись аккуратно распутывать нас, попутно сообщив:

— Я добился разрешения на допрос Магистров.

— О! Это же отлично! — приглушенно ответила я, чувствуя, как его руки бережно распутывают прядь за прядью. По телу сразу же побежали мурашки, а особенно когда в нос ударил мужской запах вперемешку с тонкой ноткой парфюма, которым скорей всего Ноа брызнулся еще с утра. Мои щеки запылали, потому я зажмурила глаза, чтобы отогнать мысли и перестала дышать, дабы не чувствовать этот запах, казалось, окутывающий меня со всех сторон.

— Готово, — сообщил Сальваторе и отступил на шаг.

— Спасибо, — пробормотала, и принялась приглаживать фейерверк на голове. Пятый внимательно на меня смотрел, прищурив один глаз. — Что?

— Красивая ты, щечки румяные, — проговорил он и потрепал меня за одну из них, я отмахнулась и, украдкой глянув на Ноа, предложила:

— Кофе?

— В мой кабинет. Нужно обсудить наши планы на завтра, — бросил маг и вышел из столовой.

- 'Щечки румяные', - рассержено передразнила я Пятого, как только за Сальваторе закрылась дверь. — Обязательно было акцентировать на этом внимание?

— Скажи спасибо, что я не акцентировал его на твоих дымчатых глазищах, которые загорелись как пасмурное небо, — заржал он.

— Да ты поэт, — хмыкнула, принявшись за кофе.