Руны и зеркала - [24]

– Привет! Еду во Владивосток. Ты не из нашего комьюнити. Я люблю нейтреал «Жнецы Времени» и фрактальные шашки. Хочешь познакомиться?

Анастаса вжало в кресло – маглев начал плавно набирать ход. Проплыл за окном перрон «Москва Радиальная», остались позади кадки с живыми деревьями и цилиндрические аквариумы с важными пучеглазыми рыбами. Из желтого квадратика со спинки переднего кресла выпрыгнул панда и сказал:

– Мы тронулись, Анастас. Через минуту нырнем в вакуумный тоннель и начнем разгон. Не вставай с места до полного набора скорости.

Анастас отодвинул панду в сторону, вызвал нейт-Проводника и спросил:

– Викитека нейтреал «Жнецы Времени».

– Ищу, – откликнулся Проводник.

– Анастас, ты уже попробовал пастилу «Нямла Тройной Взрыв Вкуса»? – выскочил на передний план панда в фуражке.

– Нашел, – сказал Проводник. – Время осознания тридцать две секунды. Толкаем?

– Толкаем.

Перед глазами появился бежевый бумажный прямоугольник. Он разделился на шесть квадратиков, которые с тихим шелестом свернулись в куб. Его грани озарились изнутри теплым светом, он тихо зазвенел и растворился. Анастас закрыл глаза на полминуты, а когда он открыл их, то знал всё, что знала викитека про «Жнецов Времени». Его соседка оделась в стиле Юки Чо, девочки из клана Феррумов, обладательницы Ключа От Всех Дверей. «Познакомлюсь!» – отчаянно решился Анастас. Он подозвал аватарку соседки и толкнул:

– Привет. Я еду во Владивосток в соседнем кресле. Я – Анастас. С этого дня учусь на четвертом курсе Меда. Буду нейрохирургом. Смайл-смайл. Четыре часа ехать скучно, может, потолкаем фрактальные шашки? Или перетолчем про «Жнецов Времени»? Пынь!

Анастас глянул в окно – маглев несся по вакуумному тоннелю. За окном стало черным-черно, стекло превратилось в зеркало, в котором он увидел свою соседку. Их глаза встретились в зеркальном отражении, она подняла руку, соединила большой палец с мизинцем в знаке приветствия клана Феррумов и улыбнулась. Анастас с улыбкой повернулся к ней, в этот момент всё и случилось…

На него обрушился яростный грохот, визг и скрежет. Рвалось железо, сминалось и лопалось бронированное стекло. Жесткий белый шар, мгновенно раздувшийся из спинки впередистоящего кресла, звонко ударил его в лицо, свернув набок нос. Ремень, которым Анастас был пристегнут, с костяным хрустом вжал его в кресло, и невозможно стало вздохнуть. Кресло, затрещав, подалось и вылетело из напольных креплений. Мир опрокинулся. На секунду он увидел вагон маглева под странным углом, будто бы с потолка. Над креслами пучились белоснежные шары подушек безопасности, в воздухе висели стеклянные кубики лопнувшего оконного бронестекла. А потом что-то прилетело Анастасу в голову, и наступила непроглядная тьма.

Телевизор говорил взволнованными голосами. Телевизор. Откуда же они притащили это старье? Анастас повернул голову в сторону висящего на стене недоразумения, но не стал фокусировать взгляд.

– Давайте напомним нашим зрителям, как развивались события, – сказало баритоном разбухшее зеленое пятно.

– Четвертого августа террористы заминировали вакуумный тоннель московской станции маглева, – ответило разбухшее синее контральто. – Достоверно известно, что две мины были заложены в шлюзовую камеру и еще четыре в полотно разгонной магистрали. В результате взрывов погибло пятьдесят четыре человека из числа пассажиров триста восьмого маглева, следующего рейсом Москва – Владивосток. Более двухсот человек попали в клиники Москвы в состояниях различной степени тяжести.

– Насколько точны сведения о том, что террористы использовали самособирающиеся мины системы «Термит»? – спросило зеленое пятно.

– Источник в Министерстве по борьбе с терроризмом сообщил, что сведения эти весьма достоверны, – ответило синее пятно. – Однако, нельзя забывать, что…

Анастас сфокусировал взгляд. Он лежал в небольшой одноместной палате. На стене висел болбочущий телевизор. Анастас сделал мысленное усилие, чтобы вызвать меню управления телевизором, но, конечно, ничего не получилось. «Мне же прокалывают нейромедиаторы, TALCH не работает», – подумал Анастас. Ощущение не из приятных, трудно быть бестолочью. Он дотянулся рукой до пульта, лежащего на прикроватном столике, и поднес его к глазам.

– …в настоящее время ведется расчистка вакуумного тоннеля, – сказало контральто.

– Спасатели предполагают найти тела погибших? – спросил баритон.

– Не предполагают. Все погибшие обнаружены, – ответило контральто.

– Сколько людей до сих пор находятся в больницах? – спросил баритон.

– Все пострадавшие в результате теракта выписались из больниц, – успокоило контральто.

– Напоминаю, что ровно один месяц назад на станции «Москва Радиальная» прогремели шесть взрывов, унесших жизни пятидесяти четырех человек, – со сдержанной скорбью сказал баритон и продолжил, помедлив секунду. – А теперь новости из Австралии…

Анастас нажал красную кнопку, и телевизор умолк. Пульт выглядел странно и немного стыдно, словно часть протеза. Анастас вспомнил прабабушку, которая на ночь клала в стакан с водой вставную челюсть. Да, определенно – этот пульт и та вставная челюсть носили на себе одинаковый след неполноценности, какой-то печальной интимности.