Румыния и Египет в 1860-1870-е гг. Письма российского дипломата И. И. Лекса к Н. П. Игнатьеву - [77]

И. Лекс

Александрия

15/27 июля 1869 г.

Многоуважаемый Егор Егорович,

Я имел честь получить любезное письмо Ваше от 24-го июня и спешу выразить Вам свою чувствительную благодарность за желание устроить мою поездку в Крым; к несчастию, она, как кажется, не осуществится. Вице-король возвращается завтра в Александрию и вряд ли он решится оставить еще раз в нынешнем году Египет. Предлог к внезапному возвращению хедива есть опасная болезнь одной из его жен, но настоящая его причина, как говорят, – разлад с Портой и нежелание подвергнуться неприятным столкновениям при личном посещении Константинополя. По мнению моему, Его Высочество сделает хорошо, если вовсе не поедет в Константинополь, – все эти путешествия стоят ему огромных денег, а страна и без того истощена; представиться же нашему императору он может в будущем году в Петербурге.

Из моих донесений Вы уже знаете, что комиссии для устройства новых трибуналов начнут свои действия в октябре месяце; кроме главной комиссии будет еще une sous-commission[378], которая обязана будет заниматься собственно подробностями: составлением нового свода законов, судебной процедурой, пр.; в этой комиссии заседать будут судьи тех консульств, в которых они полагаются (французское, английское и итальянское) или особые чиновники, знакомые с юрисдикцией; я еще прошлой зимой писал Николаю Павловичу и просил его сообщить мне, кого следует назначить в эту sous-commission, и он ответил мне частным письмом, что он полагает самым лучшим назначить вице-консула в Александрии, но если и sous-commission будет собрана в Каире, каким образом мне тронуть Обер-Мюллера из Александрии?

Преподобный Нилос совершенно сошелся с Патриархами Антиохийским и Иерусалимским. Турецкий поверенный в делах в Петербурге писал ему, что назначение его встречено было с удовольствием князем Горча ковым и даже при дворе.

С отличным почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейший слуга

И. Лекс

P. S. Моя бедная жена лежит в кори в Вене.

Каир

27 сентября 1870 г.

Многоуважаемый Егор Егорович, Я совершенно уже устроился с вице-королем насчет окончания миролюбивым образом дела о побоях, нанесенных египетским патрулем нашему кавасу, но мне необходимо только ехать для этого в Александрию, так как хедив согласен на всевозможные сатисфакции и извинения передо мной, но никак не перед Обер-Мюллером, имени которого он никак не может слышать равнодушно. К несчастию, со времени возвращения моего из Европы я постоянно страдаю желудком и мне невозможно было никоим образом совершить путешествие из Каира в Александрию, но я надеюсь, что доктора дозволят мне на днях отправиться в Александрию, и тогда я немедленно окончу это несчастное дело.

Требовать формального следствия я боялся по следующим причинам: 1) весьма трудно произвести исследование по делу два месяца спустя происшествия; 2) я не доверяю совершенно беспристрастию египетских чиновников, как еще 3) Николай Павлович[379] был несколько прав, заметив, что мы не так уже чисты в этом деле, как уверяет г. Обермюллер.

На днях приезжал сюда г. Марони, присланный Временным французским правительством[380] с просьбой ружей. Хедив, конечно, отказал наотрез.

Известия о Суэцком канале нехорошие: его заносит песком, если бы были деньги, то можно бы было все это исправить, но их-то и нет и негде достать; ожидают Лессепса, может быть, он и выдумает что-нибудь. Пока австрийские пароходы перестали уже ходить в Индию, «Messageries»[381] же и «Peninsular»[382] сделали контракты с египетскими железными дорогами и тоже перестанут скоро ходить по каналу.

Будьте так любезны ответить мне скорей насчет египетских маяков, для выиграния времени я поручил Обермиллеру написать Вам официально по этому делу с завтрашней же почтой.

С отличным почтением и глубочайшею преданностию имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейший слуга

И. Лекс

Каир

8/20 ноября 1870 г.

Многоуважаемый Егор Егорович,

Ноты князя Горчакова и лорда Гранвиля[383] переполошили всех в Египте, вице-король заболел даже от страху. На всякий случай я считаю долгом сообщить Вам, что если на Востоке разразится война, то хедив, по всей вероятности, отправит свои войска в помощь Порте. Вы сами хорошо знаете Исмаил-пашу: он хотя и честолюбив, но прежде всего боязлив; теперь он боится Порты и, в особенности, Англии, но лишь только мы будем иметь успех, он первый не только выведет свои войска, но даже, пожалуй, объявит себя независимым. Дай Бог, чтобы это сбылось, но лучше бы для нас и для всего мира, чтобы вовсе не было войны; впрочем, это мое личное мнение и есть люди поумнее меня и которые, конечно, знают, что выгоднее для нас.

Сообщите мне, пожалуйста, что придется делать мне в случае войны: куда ехать, кому передать архивы и документы, куда девать вольнонаемных чиновников и кавасов, что сделать с домами в Александрии и Каире, за которые уже заплачены вперед деньги, наконец, из каких средств уплатить долги, так как запасного капитала у нас недостаточно и мы вечно должны прибегать к займам? Простите меня за беспокойство, но я обращаюсь к Вам не как к начальнику, но как к опытному и доброму коллеге, и надеюсь, что Вы не откажете мне в своем руководстве.