Руль истории - [44]
Обратите внимание: обе описанные выше установки абсолютно идеалистичны. И для Америки, и для Китая они, конечно, могут быть при желании подтверждены примерами из истории, но другими примерами столь же надежно могут быть и опровергнуты — а стало быть, они являются просто вопросом веры.
Эти установки не предполагают никаких НЕМЕДЛЕННЫХ И СТРОГО ОПРЕДЕЛЕННЫХ действий. Зато они дают позицию, они дают отношение к любым явлениям и действиям, дают критерий их самой общей оценки: отнесения их к плохим или хорошим, к благородным или подлым, к тем, которые следует поддержать или пресечь в зародыше. Они не имеют никакого отношения к конкретной повседневной деятельности людей, будь то политик, физик или булочник. Но и политик, и физик, и булочник, если ему вдруг придется туго, сразу вспомнит: я же не просто булки пеку, не просто ищу средства для нового эксперимента или мозги слушателям пудрю во время теледебатов — я великое общее дело делаю! Свою его часть, которую кроме меня не сделает никто! И если я пусть даже очень выгодно для себя продам несъедобную булку, или с явной пользой для своих личных амбиций и своего личного любопытства продолжу свои исследования у чужаков, или навру доверившимся мне избирателям — из-за меня ВЕЛИКОЕ ДЕЛО ПОСТРАДАЕТ.
Поэтому пока взамен эгоистичного свинства в России нечего предложить, пока нет КУЛЬТУРНОГО ПРОЕКТА — дальнейшее сладострастное перечисление безобразий и злоупотреблений бессмысленно и даже вредно, ибо уже не в бой зовет, а действует на психику окончательно угнетающе, заставляя безнадежно опускать руки даже тех, кто еще готов был бы побарахтаться.
Ни одна из тех задач, что стоят сейчас перед нашей страной — политических, экономических, образовательных, производственных, оборонных, финансовых, каких угодно — не может быть решена без предварительного решения проблемы МОТИВАЦИОННОЙ. Пожилые люди, даже самые мудрые из наших патриархов, этого не понимают. Они выросли и сформировались в совершенно иной культурной среде.
Сходную головоломную проблему пришлось в свое время решать большевикам. Как там к ним не относись, как ни осуждай кровавое месиво гражданской войны и ГУЛАГа, но мухи отдельно, а котлеты — отдельно. Россия фатально опаздывала на встречу с XX веком. Ворота в будущее перед ней вот-вот вообще бы захлопнулись. Ни одна из модернизационных задач, от которых уже впрямую зависело само выживание страны, не могла быть не то что решена, но даже чуть-чуть осмыслена косной, вялой, рыхлой, бессмысленно распухшей, растленной, коррумпированной, безграмотной, снедаемой любовью к Парижу и парижским спонсорам, абсолютно немотивированной на зверский труд во имя общего блага царской администрацией. Ни одна. То, на что отведено было полста лет, после сорока лет томного безделья, ужения рыбы в шхерах, бесед со старцами и верчения блюдец пришлось уже большевикам делать за десять. ГУЛАГ породил не кровавый Иосиф Первый, но святой Николай Второй. Прости меня, Господи.
Нынешние же пожилые, горы в свое время сворачивавшие, не могут себе даже помыслить, что человек просто НЕ ХОЧЕТ жить в сильной процветающей стране, делать важные крупные дела, одолевать супостатов, грозящих гибелью либо разорением его дому, жене и детям… Куда там! Не смешите. Ему все это до лампочки. Чтобы защитить женщину, мужчине достаточно презерватива.
Ну, а со всякими там «вызовами времени» пусть ненавистный Путин разбирается, коль ему приспичило опять в вожди. Сам, один разбирается, не посягая на нашу свободу. А если посягнет — такой ему пистон потом вставим за то, что мешал бегать за клинским!
При словах «победа», или там «великие свершения», у одних священный трепет пробегает по коже, а другие чувствуют лишь скуку или, пуще того, хватаются за кошельки и прячут их подальше: опять, мол, грабить будут.
В течение почти четырех десятков лет все некорыстные мотивации у нас подвергались массированному и целенаправленному разрушению, осмеянию, увязыванию с кровавым гнетом. Всякие там «честные труды», «рабочие гордости», «за державу обидно», «Родина ждет от нас подвига» или, скажем, «небо зовет» и «все в космос» стали устойчивыми блоками антисоветских анекдотов, да еще — демократических страшилок типа «мифы чреваты кровью» и «не допустить возвращения к ужасам двоемыслия и тоталитарной промывки мозгов».
Но человек, хоть его озолоти, не может стать мастером, если у него руки не чешутся делать добротные, надежные вещи. Не может стать настоящим ученым, если в нем не свербит мечта познавать что-то, чего еще никто не знает. Не может стать хорошим врачом, если не кайфует, видя, как люди выздоравливают… Чтобы что-то сделать, надо непременно хотеть это сделать.
Нельзя заставить хотеть. Заставить можно только притворяться. Из-под палки или за деньги (что, в сущности, тоже из-под палки, только эта палка одобрена мировым сообществом) — все равно. Да, в виду сытной витаминизированной пайки человек, который на самом деле ничего, кроме самой этой пайки, не хочет, будет надувать щеки, делать вид, изображать активность, выпекать вороха бумаг и требовать этого от других, молотить языком и обещать с три короба… Но хотеть человек может только САМ. Бесплатно. С молоком матери усвоив определенные стимулы, определенную картину мира и определенные в этом мире ориентиры.
Что-то случилось. Не в «королевстве датском», но в благополучной, счастливой Российской конституционной монархии. Что-то случилось — и продолжает случаться. И тогда расследование нелепой, вроде бы немотивированной диверсии на гравилете «Цесаревич» становится лишь первым звеном в целой цепи преступлений. Преступлений таинственных, загадочных.
Герой романа — старый большевик, видный государственный деятель, ответственный работник Наркомата по иностранным делам, участвующий в подготовке договора о ненападении между СССР и Германией в 1939 г.
Начало конца. Смерть витает над миром. Одинокий человек с ребенком в умершем мире. Очень сильный и печальный рассказ.
Вячеслав Рыбаков больше знаком читателям как яркий писатель-фантаст, создатель «Очага на башне», «Гравилёта „Цесаревич“» и Хольма ван Зайчика. Однако его публицистика ничуть не менее убедительна, чем проза. «Резьба по идеалу» не просто сборник статей, составленный из работ последних лет, — это цельная книга, выстроенная тематически и интонационно, как единая симфония. Круг затрагиваемых тем чрезвычайно актуален: право на истину, право на самобытность, результаты либерально-гуманистической революции, приведшие к ситуации, где вместо смягчения нравов мы получаем размягчение мозгов, а также ряд других проблем, волнующих неравнодушных современников.
Мир, в котором РОССИИ БОЛЬШЕ НЕТ!Очередная альтернативно-историческая литературная бомба от В. Рыбакова!Мир – после Российской империи «Гравилета „Цесаревич“!Мир – после распада СССР на десятки крошечных государств «Человека напротив»!Великой России... не осталось совсем.И на построссийском пространстве живут построссийские люди...Живут. Любят. Ненавидят. Борются. Побеждают.Но – удастся ли ПОБЕДИТЬ? И – ЧТО ТАКОЕ победа в ЭТОМ мире?
В данный сборник вошли лучшие повести и рассказы Вячеслава Рыбакова — одного из ведущих авторов современной отечественной научной фантастики.Содержание:ПОВЕСТИ И РАССКАЗЫВода и корабликиДостоин свободыХудожникДовериеВсе так сложноВеликая сушьСказка об убежищеСвое оружиеНоситель культурыЛюди встретилисьДомоседыПробный шарВетер и пустотаДавние потериЗимаВечер пятницыПервый день спасенияНе успетьПрощание славянки с мечтойСмерть Ивана ИльичаТрудно стать богомВозвращенияПУБЛИЦИСТИКАПисьмо живым людямИдея межзвездных коммуникаций в современной фантастикеКот диктует про татар мемуарФантастика: реальные бои на реальных фронтахПисателям — абсолютные гарантииЗеркало в ожиданииПоэт в России больше… чем?Научная фантастика как зеркало русской революцииКамо вставляши?Какое время — таковы пророки.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
Правда всегда была, есть и будет первой жертвой любой войны. С момента начала военного конфликта на Донбассе западные масс-медиа начали выстраивать вокруг образа ополченцев самопровозглашенных республик галерею ложных обвинений. Жертвой информационной атаки закономерно стала и Россия. Для того, чтобы тени легли под нужным углом, потребовалось не просто притушить свет истины. Были необходимы удобный повод и жертвы, чья гибель вызвала бы резкий всплеск антироссийской истерии на Западе. Таким поводом стала гибель малайзийского Боинга в небе над Украиной.