Рукотворный кризис - [20]

Шрифт
Интервал

– Значит, новая империя – извините за метафору – не должна больше вычерпывать жизненные силы русских. Мы не должны жить менее богато, чем соседи по империи, и платить жизненными силами за стабильность сверхдержавы. Раньше так происходило из-за несовершенства доиндустриальных и индустриальных технологий. Тогда русским приходилось рвать жилы на заводах и стройках, пока малые народы рожали детей. А технологии следующей эры эту проблему снимут начисто! Грядет эра безлюдных производств. А те блага (например, жилища), что в индустриальную эру стоили очень дорого, с помощью новых технологий станут дешевыми. И тогда русские смогут строить империю, богатея и размножаясь!

– Звучит прекрасно. Но как совместить технологический рывок с господством сырьевых элит – вот в чем вопрос. Как осуществить русский властно-технический реванш в глобальном мире, где русские – не субъект, а объект? В мире, который мы плохо знаем? Парадокс, но в начале XXI века мы плохо ведаем, как устроен и работает современный мир (на уровне теоретического осмысления, концептуальной информации – почти не знаем). Мы плохо знаем собственную страну в ее прошлом и настоящем, а следовательно, едва ли можем адекватно прогнозировать будущее. Наконец, мы плохо представляем себе логику и механизм функционирования России в мировой системе. Более того, за последние 15-20 лет, в ходе и после горбачевско-ельцинской катастрофы, мы, похоже, вообще прекратили работу по концептуальному анализу мирового развития в его трех временных ипостасях, а перешли на экспорт западного интеллектуального старья – целый сонм брокеров и компрадоров от науки делают себе на этом имя и деньги.

Необходимое условие рывка – адекватное знание о мире и о самих себе, о нашем настоящем и прошлом, его демифологизация. Нам необходим безжалостно-честный по отношению к самим себе, принципиально новый тип социально-исторического и гуманитарного знания, отражающий русские опыт, ценности и интересы. Наши – а не чужие, обслуживаемые у нас либер-панковской «пятой колонной» экспертов-компрадоров с психологией смердяковых. Знание не создается империями, это империи создаются знанием, которое – сила. Знание создается Академиями (не путать со структурой РАН, близкой к состоянию «жизнь после смерти»). Сначала ум, а потом сила. А между ними – воля.

Завершая, скажу: вообще-то неважно, как будет называться новая Россия – Пятая империя, Новая держава или иначе. Главное не в этом. Это должна быть великая держава, адекватно вознаграждающая державообразующий народ, который строил ее в течение столетий и сегодня впервые за последние 400 лет составляет более 80% населения – как ханьцы в Китае. Это должен быть строй, воплощающий традиционную русскую ценность – социальную справедливость. А еще власть, обладающая крепкой броней, быстрыми танками и ядерным оружием нового поколения, а потому способная охранить и сохранить русское пространство и живущие на нем народы, обеспечить им достойную их жизнь.
Будут ли нас любить? Скорее всего – нет. Сильных не любят. Да нам и не надо. Самое главное, чтобы мы уважали сами себя, свою историю – вопреки всему очернительству. Чтобы всегда могли объяснить другим, что надо нас уважать. А руководством к действию должна стать замечательная поговорка англосаксов: «Right or wrong, my country» («Права или неправа – но это моя страна» ).
Иными словами, если «Пятая империя» окажется эффективным политическим лозунгом восстановления социальной (народной) державы и позволит нам выйти из своего кризиса, преодолев национально-религиозную фазу Смуты, а затем проскочить и глобальный – пусть будет Империя. Хотя я предпочел бы Державу.

Еще от автора Андрей Ильич Фурсов
Борьба вопросов. Идеология и психоистория. Русское и мировое измерения

Столетие Великой Октябрьской социалистической революции не только заставляет нас оглянуться с интересом на «короткий» XX русский век (1917–1991), но и задуматься над тем, почему провалился великолепный социальный эксперимент по построению социализма в отдельно взятой стране – СССР. Был ли в корне неправ Маркс со своим пресловутым «Капиталом»? Или его задумка была верной, вот только подвели последователи-практики: Ленин, Троцкий, Сталин? А, может быть, коммунизм прошел отведенный ему Историей путь и скончался своею смертью – от внутренних противоречий? Или коммунистическое будущее человечества похоронили предатели, глупцы и маразматики в позднем советском руководстве? В новом издании книги кандидат исторических наук Андрей Фурсов дает ответы на эти вопросы.


Водораздел. Будущее, которое уже наступило

Имя историка и публициста Андрея Ильича Фурсова широко известно в России и за ее рубежами. Он автор белее 400 публикаций, включая двенадцать монографий, академик Международной академии наук (Инсбрук, Австрия), директор Институт системно-стратегического анализа, директор Центра русских исследований Московского гуманитарного университета. Что случится быстрее в ближайшие десятилетия: демонтаж капитализма «сверху» или его крах? Удастся ли при этом избежать глобальной катастрофы? Сможем ли мы использовать марксизм как оружие в психоисторической войне против наших западных «партнеров»? Как России пройти «бутылочное горлышко» глобального кризиса, обрести мощь и сохранить самость в грядущем посткапиталистическом мире? Цель этой книги — попытаться представить развитие мира в целом, его основных макрорегионов и крупнейших стран в эпоху мирового кризиса капитализма и перехода человечества к новому социально-экономическому устройству.


Колокола истории

Для интернетчиков, с любезного разрешения самого автора, становится доступной одна из лучших работ одного из самых интересных современных русских мыслителей, историков и историософов Андрея Ильича Фурсова.Его главная книга — «Колокола истории» опубликована в 1996 году тиражом 600 экземпляров. А ведь она переворачивает все наши представления об истории ХХ векаНо в тот момент, когда все рушится, когда бьют колокола истории, практически очень многое зависит от человека, и очень часто от одного человека, от того, как он говорит «да» или «нет».


Новая опричнина, или Модернизация по-русски

Опричнина XXI столетия? Да, именно так.Многим это кажется вызывающим, немыслимым, почти безумием. Но мы спрашиваем себя: а есть ли другой выход у нашего Отечества? В привычной, аналитической стратегии будущего у него нет. Оно обречено. Остается лишь стратегия чуда, стратегия немыслимого. Выйти из грядущего лихолетья русским суждено только в одном случае: если они смогут осуществить смелое историческое творчество.


Холодный восточный ветер русской весны

Эта книга – взгляд на Россию сквозь призму того, что происходит в мире, и на мир сквозь русскую призму. «Холодный восточный ветер» – это символ здоровой силы, которая необходима для уничтожения грязи и гнили, скопившейся в России и в мире за последние 3040 лет. То, что этот ветер может прийти только с Востока, нет никаких сомнений – больше ему взяться неоткуда.Работа выходит в год столетия начала войны, которую именуют Первой мировой (1914–1918 гг.) Сегодня 1914 год оказывается далеким зеркалом 2014 года – по остроте ситуации, по факту наступления Запада на русский мир.


Еще один «очарованный странник»

(О Владимире Васильевиче Крылове на фоне позднекоммунистического общества и в интерьере социопрофессиональной организации советской науки) Опубликовано в: Русский исторический журнал. – М., 1999. – Т. II, № 4. – С. 349-490.


Рекомендуем почитать
Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.


Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.