Рукопись Бэрсара - [44]

— Ты слишком нужен Квайру, Тилам. Будь у Братства кто-то в залоге, я бы не стал тебя опекать. А так — сам понимаешь.

И мне пришлось замолчать, чтобы не навести на мысль о залоге.

Я должен был кое-что сказать Асагу перед тем, как покинуть Квайр — может быть, навсегда. Но день отъезда все приближался, а никто не искал меня, и я стал подумывать, что и как я смогу рассказать Эргису.

Я совсем уже было решился — и тут увидел его. Я его сразу узнал. Невзрачный, тощенький человек, такой безобидный, пока его не увидишь в деле. Брат Совета Эгон, один из самых опасных в Братстве.

Он просто шёл по улице — кинул быстрый прицельный взгляд, проверяя, заметил ли я его, угадал ли, в чём дело — и брёл себе не спеша, равнодушный ко мне и ко всем на свете.

Мы ехали следом, я придержал коня, чтобы не обогнать его. А он все шёл и шёл, свернул в переулок, дождался, пока мы окажемся рядом, поглядел на солнце, покачал головой и трижды стукнул в неприметную дверь. Я молча проехал дальше, а вечером, еле избавившись от охраны, как мальчишка помчался туда, где должен был ждать Асаг.

Асаг был верен себе: ни улыбки, ни привета, кивнул равнодушно и спросил:

— Чисто смылся?

— Проверь, — ответил я тем же тоном.

— Говоришь, большой стал человек?

— А я и был не маленький.

— Что да, то да — длинный вырос! — Асаг, наконец, улыбнулся, и я понял, что все в порядке. Просто он тоже устал.

— Ну и как оно там, наверху?

— Тяжело, — ответил я честно.

— А назад не тянет?

— Тянет.

— Смотри, я тебя не тороплю, но раз уж так…

— Пока не могу, Асаг. Квайр в опасности. Того, что я смогу, никто другой не сделает.

— А ты не в грош себя ценишь! Ладно, не кривись! Мне тебя не покупать, и на твоей цене сойдёмся. Звал-то зачем?

— Предупредить. Спрячьтесь. Заройтесь в землю. Оборвите все нити к Ирсалу.

— Затеяли что?

— Пока нет, но если вы покажете силу… Кеватские войска на границе. Скоро начнётся…

— Война?

— Да. Этим летом все решится. Если Огил сочтёт, что вы опасны, Братству не уцелеть.

— Многие нас истребить ладились, — сказал Асаг с усмешкой, — да их уж позабыли, а Братство стоит.

— Огил сможет. Такого врага у вас ещё не было.

— А мы ведь его сами на шею взгромоздили. Так?

— Так. И правильно сделали, Асаг. Только Огил может спасти Квайр. Он его спасёт…

— Но?

— Подожди с этим, ладно? Квайр ещё не спасён.

— Погодим. Где ж это ты был до сей поры?

— В Лагар ездил мир заключать.

Он кивнул, будто сам это знал.

— А теперь куда?

— Сейчас в Бассот, потом в армию — к Криру.

— Ты и с ним запросто?

— А я со всеми запросто, даже с тобой.

— А я ведь тебе добрую весть припас. По моему слову взяли тебя в Совет. Оно, конечно, дома у тебя нет, да ты один за всех спляшешь.

Надо было благодарить — я благодарил, наверное, без восторга. Просто сейчас это было совсем неважно. Может, потом…

— Слышь, Тилар, а ты как: веришь, что победим?

— Почти. Сил у нас маловато, но ведь и в Кевате неспокойно. Думаю, сумеем перессорить кеватских вельмож. А нет — устроим бунт-другой.

— И опять ты?

— Я тоже.

— Страшные вы люди, — тихо сказал Асаг. — Что он, что ты… Ни в добром, ни в злом не остановитесь. Только оно, видать, так и надо: всегда до конца. А как стал — так пропал.

— Ты о чём?

— Сам не знаю. Вот гляжу на вас и думаю: вторая сотня лет, как Братство стоит, а что переменилось? Деды в обиде прожили, отцы в землю ушли, а нынче и мы свой век в беде доживаем. И ни конца тому, ни краю. Ладно, иди. Сам-то меня не ищи, найду, коль будешь надобен. И за мать не тревожься. Покуда я жив… не тревожься.

Домой я добрался без приключений, зато у дверей столкнулся с Баруфом: они с Дибаром как раз показались из-за угла. Дибар ухмыльнулся, а Баруф спросил равнодушно:

— Гулял?

— Вот именно.

— Очень полезно. Зайди ко мне на минутку.

В своей спальне — единственной комнате, куда не проникала роскошь — Баруф отпустил Дибара и одетый прилёг на постель.

— Подвинься, — сказал я и устроился рядом.

— Тилам, — начал он, — когда ты поймёшь, что твоя жизнь — достояние Квайра? Глупый риск…

— Отстань! Может, я как раз о своей жизни и позаботился.

— Значит, с прогулками кончено?

— Они тебе мешают?

— Мешают, — сказал он спокойно. — Если о них узнают…

— Рават?

— Я не уверен, что смогу это замять. Вот и все.

— Спасибо!

— Послезавтра уже сможешь выехать. Все готово.

— Спешишь убрать меня из Квайра?

Баруф ничего не ответил. Он просто повернулся и поглядел мне в глаза. Печаль и нежность были в его взгляде, какая-то необидная дружеская зависть — и у меня опять встал в горле комок. Я был готов сказать… сам не знаю что, какую-то глупость, но он уже отвернулся.

— Ты что, спать здесь собрался?

— Почему бы и нет?

— Ну да! Мне только выволочки от Суил не хватало!

— Тогда вещего вам сна, сиятельный аких.

— Ладно, иди знаешь куда!

— Рад выполнить ваше поручение, господин мой!

Вот уже два месяца я не слезаю с седла. Где-то на постоялом дворе остался измученный Блир, и пегий Иг, хрипя, упал на одной из лесных дорог.

Я давно не жалею ни коней, ни людей: бросаю загнанных лошадей, меняю измученную охрану, и только Эргис неразлучен со мной. Из Каса я мчусь в ставку Крира, от Крира — в лесные вертепы олоров, оттуда — тайком перейдя границу, в укромное место, где ждёт меня кое-кто из кеватских вельмож.