Рука Сфинкса - [123]
Хотелось бы избавить себя от досадной необходимости записывать все беспокойные мысли, которые пронеслись в моей голове, пока я сидел на коленях мертвого рыцаря. Но от кого я буду скрывать правду? От полки, на которой эти записи настигнет забвение? От еще одного капкана, еще одной ямы, из которой мне не выбраться? Или, возможно, я хочу скрыть правду от себя?
Проблема в том, что я не уделил должного внимания темам, о которых стоило подумать. Перед лицом медленной смерти я должен был поразмыслить о своей жизни с Марией – как той, которую мы разделили, так и той, о которой мечтали. О жизни, прерванной моим высокомерием и ханжеством.
Но я не углубился в такие сожаления.
Вместо этого я подумал о том, как усердно обманывал себя на протяжении месяцев после нашего расставания. Сначала я скрывал свои сомнения, потом отчаяние, а потом страх. Как-то слишком много пороков, чтобы все свалить на крошку. Совесть не позволяет мне так поступить.
Я вспомнил пожилую женщину, которую давным-давно увидел у подножия Башни, – она просматривала записи Бюро находок с решимостью, которая в начале моего собственного испытания казалась далеко не благородной. Я счел ее слабой и невротичной. Я верил, что сам превзойду такую ловушку. Надежду. Каковы ее параметры? Какая у нее длина? Куда она ведет? Когда она становится привычной, машинальной, затмевая не только сомнения, но и действие, искупление, а также жизнь?
Я снова и снова думал не о Марии, а об Эдит: о ее терпеливости, стойкости, уравновешенности и здравомыслии, которые превозмогали все мои плохие стороны. Я думал о наших случайных объятиях и обо всех минутах, когда судьба вверяла нас друг другу, – все было невинно, и все же… Да, без чувств не обошлось. И я хотел выжить, потому что знал: тогда мы снова увидимся.
Разве это неправильно? Разве нельзя тосковать по тому, чего ты можешь достичь?
Я провел, наверное, час в состоянии полнейшей сумятицы, прежде чем решил, что лучше умереть, пытаясь спастись, чем умереть, жуя собственную одежду.
Гордый школьный учитель возобладал во мне, и я подумал: «Итак, перед нами головоломка». Наверное, ход моих размышлений был очень глупым. Но я усвоил на собственном опыте, что немного высокомерия перед лицом смерти не худший вариант.
Я изучил медный пол, зеленые столбы, обозначающие «береговую линию», к которой мне в конечном итоге придется прыгать, а также безупречный купол над головой. Выворачивая шею так и этак, я все время спотыкался о своего спутника. Ситуация превращалась в комическую. Я старался не думать о нем, потому что знал: он смотрел на эту комнату часами, днями, пока не иссох. Задумался до смерти. Так что и мне это не сулило ничего хорошего.
Что у меня было такого, чего не было у него?
Я начал задаваться вопросом, насколько хорошо сработала бы ловушка, если бы дюжина человек стояла на ней в нужный момент. Чем больше народа, тем вероятнее, что нарушение равновесия оказалось бы внезапным и фатальным. Даже если бы каким-то чудом люди оказались распределены по «тарелке» равномерно, им пришлось бы всем одновременно с нее спрыгнуть, иначе большинство из них канули бы в дыру.
Похоже, единственным обнадеживающим сценарием был тот, в котором два уравновешенных человека примерно одного веса стояли вместе в опорной точке в тот миг, когда ловушка сработала. Если бы им хватило самообладания, не было бы ничего трудного в том, чтобы направиться в противоположные стороны, используя друг друга в качестве противовеса, пока благополучно не достигнут недвижного пола.
И в этом заключалось откровение: что у меня было такого, чего не было у моего бедного спутника? У меня был противовес. У меня был, разумеется, он сам.
Оставалось лишь заставить мертвеца идти.
Впрочем, зачем идти? Он же мог скользить.
Я расстелил накидку-табард и закатил рыцаря на нее, надеясь, что кусок войлока послужит в качестве саней. Я не позволил себе слишком сильно задуматься о том, что собирался сделать; я подозревал, что в этом конкретном случае рассудительность будет врагом мужества.
Я уперся пяткой в бок трупа и оттолкнул его.
Не буду притворяться, что все прошло гладко. Я переоценил вес скелета и едва не соскользнул с «тарелки» сразу же. Он понесся на меня по наклонному полу, и мне его пришлось перепрыгнуть, чтобы мы с ним не столкнулись. Один из нас покинул центр, и «тарелка» наклонилась в новом направлении. Я попытался исправить это, но вышло так, что храбрый рыцарь съехал обратно.
После всех этих прыжков и скольжений мы вернулись туда, откуда начали.
Моя вторая попытка была более продуманной. Постепенно мне удалось сдвинуть рыцаря к противоположному краю плиты. Я тихонько шагал вперед, и он отступал; я шагал назад, и он останавливался. Наш телескопический танец длился, казалось, несколько часов, но это вряд ли заняло больше нескольких минут.
Когда я наконец добрался до края ловушки, мне пришло в голову, что в тот миг, когда я сойду с пластины, рыцарь будет бесцеремонно сброшен в пустоту. Не лучший способ обойтись с человеком, который спас мне жизнь, но ничего не поделаешь.
Сойдя с «монеты», я увидел бездну внизу и шпиль, на котором балансировала пластина. Потом пол снова выровнялся, рыцарь исчез.
В поисках пропавшей жены Томас Сенлин успел побыть актером, авантюристом, капитаном порта и пиратом, а теперь он шпион самого Сфинкса. Сенлин отправляется в удел Пелфия с заданием выяснить, кто же в этой обители гуляк и модников ведет деятельность, тщательно сокрытую от механических глаз и ушей хозяина Вавилонской башни. Но ход расследования нарушается из-за случайного убийства и неожиданного воссоединения. Жизнь и свобода Сенлина снова в опасности, его старые и новые друзья – в самой гуще стремительных и грозных событий, а над уделом, башней и всем миром сгущаются тучи. Впервые на русском!
Вавилонская башня – величайшее из чудес света. Это огромный, как гора, слоеный пирог из воинственных и мирных уделов; это мир гениев и тиранов, воздушных кораблей и паровых двигателей, диковинных животных и таинственных механизмов. Всю жизнь проживший в сельской глуши, Том Сенлин убежден, что Вавилонская башня – сердце цивилизации, средоточие всего самого лучшего и возвышенного. Вместе с молодой женой он отправляется туда в свадебное путешествие – и теряет ее в толпе на городском рынке. Потратив два дня на бесплодные поиски, Том решает войти в башню, – вероятнее всего, жена уже ждет его внутри.
Сильные одарённые не живут как им хочется — они служат государству. Свои кланы охраняют Империю от чужих кланов, а одиночки работают в МВД, ФСБ, или той же Прокуратуре. И Квартальный Поручик один из таких одиночек.
Одержимые местью, люди заходят в самые опасные места, вот и маленькую ведьму Агнешку завели поиски оружия против богини в проклятый лес, где обитают древние владыки, преданные забвению. История Поганой Пущи неразрывно связана с судьбой одной ворожеи, дочери названной самого Лешего, стражницы Беса. Продолжит ли стезю ворожеи Агнешка, или ей уготовлена другая участь — решать отнюдь не ведьме.
Худой, невзрачный отец и маленькая дочь. Их связывали не только узы родства, но и общая тайна…
После битвы с Мордэкая с Сияющим Богом Сэлиором прошло семь лет, и за это время его контроль над своими способностями безмерно возрос. Он наконец нашёл применение «Бог-Камню», но боги хотят отомстить, и желают уничтожить всё, что он создал. Тайны прошлого грозят будущему его королевства, его семьи, и, возможно, даже самого человечества, если только Мордэкай не сможет выяснить, что означает «Рок Иллэниэла». Насколько далеко зайдёт отчаявшийся волшебник, чтобы спасти своих детей… или его усилия лишь обрекут их всех?16+.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Фитц Чивэл, королевский убийца, возвращается к жизни. Перед ним стоят две задачи – отомстить Регалу, ценой предательства захватившему власть в Шести Герцогствах, и отыскать Верити, законного наследника престола. Фитц отправляется в долгий и опасный путь в Горное Королевство.
Фитц – незаконнорожденный сын наследного принца. Воспитанный слугами, он вырос в темных коридорах королевского замка, не зная ни почета, ни славы. Его ждала дорога убийцы, верно и преданно исполняющего приказы своего короля, а также участь человека, способного своими, может, не очень значительными поступками сдвигать мировые колеса и приводить в движение силы, недоступные пониманию простых людей… Но на то он и Фитц Чивэл Видящий!
Повелители Трех Стихий, гордые и прекрасные драконы возвращаются в мир. Вырвалась на свободу из векового заточения Тинталья, расправила мерцающие синевой крылья – и обнаружила, что она единственная из своего племени, парящая в небесах. Ведь морским змеям, чтобы превратиться в драконов, нужно подняться вверх по течению реки, к берегам, покрытым песком памяти, а путь туда преграждает отмель. Нет больше Старших, которые издревле помогали драконам и оберегали их коконы. Значит, ничего не остается, кроме как обратиться за помощью к «мгновенно живущим» – людям.
Берега теплых морей, далеко к югу от терзаемых войной Шести Герцогств, полны чудес и загадок. Поэтому здешние жители издавна промышляют торговлей. И поэтому в этих водах так много пиратов. Здесь добывают сокровища. Самые удивительные и волшебные привозят из ядовитых Дождевых чащоб. А самое драгоценное из волшебных сокровищ – диводрево, из которого делают живые корабли. Живой корабль не просто умеет разговаривать – он легче скользит по волнам, он уйдет от любой погони, он подскажет рулевому, что делать… Неудивительно, что семьи торговцев несколько поколений выплачивают жителям чащоб долг за корабль когда звонким золотом, когда своими отпрысками.