Рука Москвы - [9]

В 23–30 лесная изба-сторожка, где укрывались Пастухов, Злотников, Мухин и находившийся вместе с ними Томас Ребане, была блокирована бойцами спецподразделения „Эст“. По моему требованию заложника освободили, видеокассета была передана Янсену, а Пастухов, Злотников и Мухин были доставлены в российское посольство.

Они признали, что Пастухов и Мухин организовали побег Злотникова с гауптвахты, а Томаса Ребане взяли с собой по его настоятельной просьбе. Свою причастность к взрыву они категорически отрицали…»

Олег Иванович помрачнел. Все это пахло очень серьезными осложнениями. Взрыв — теракт. Вмешательство в дела суверенного государства. И все это — в ситуации тщательно подготовленного заговора, часовой механизм которого уже начал отсчет!

— Так это они устроили взрыв или не они? — с нескрываемым раздражением спросил он.

— Я бы их за это не осудил, — помедлив, ответил Нифонтов. — Возможно, и сам поступил бы так же. Если бы был моложе. И если бы был евреем.

— Евреи-то тут при чем? — не понял куратор.

— Евреи всегда при чем. Такое у них историческое предназначение. Артист Злотников — еврей. А фильм, как вы поняли, о подвигах фашистов в годы Великой Отечественной войны.

— Еврей? Но вы сказали, что его выбрали по типажу «простой русский парень из крестьянской семьи».

— Он соответствует этому типажу.

— Генерал, мне непонятна ваша позиция. Этот взрыв вынудил правительство Эстонии принять решение о перезахоронении фашиста и придать ему статус государственного мероприятия. Этот взрыв — очень сильный козырь в руках заговорщиков. И, зная это, вы говорите, что поступили бы так же?

— Я сделал оговорку: если бы был моложе, — напомнил Нифонтов. — Сейчас я умею просчитывать дальние последствия своих поступков. Они пока не умеют. Это и есть молодость. И она прекрасна. Взорвать все к чертовой матери, прихлопнуть этот фашистский гадюшник. А там будь что будет.

— Значит, все-таки они устроили взрыв, — заключил Олег Иванович.

— Они это отрицают, — сухо возразил Нифонтов. — И у меня нет оснований им не верить.

«Они сообщили, что Томас Ребане, по его собственному признанию, не имеет никаких родственных связей со штандартенфюрером СС Альфонсом Ребане, а является лицом подставным. В частности, его уже использовали, чтобы испросить разрешение мэра Аугсбурга на получение останков Альфонса Ребане для перезахоронения в Таллине.

Еще во время переговоров с Янсеном у меня создалось впечатление, что его гораздо больше волнует безопасность Томаса Ребане, чем видеозапись, компрометирующая генерал-лейтенанта Кейта. Это могло свидетельствовать о том, что Томаса Ребане предполагается использовать для решения каких-то гораздо более серьезных задач…»

— О каких серьезных задачах идет речь? — прервавшись, спросил Олег Иванович.

— Заговор. Эта докладная была написана до того, как мы получили запись разговора на базе национал-патриотов.

Дальнейшие события подтвердили обоснованность этого предположения.

Утром 26 февраля мне позвонил Юрген Янсен и попросил устроить ему встречу с Пастуховым, Злотниковым и Мухиным, чтобы сделать им деловое предложение. Встреча состоялась в одной из приемных российского посольства, оборудованных звукозаписывающей аппаратурой.

Деловое предложение Юргена Янсена заключалось в следующем. Руководство Национально-патриотического союза заинтересовано в том, чтобы все мероприятия, связанные с доставкой останков Альфонса Ребане из Германии и торжественным захоронением их на кладбище Метсакальмисту, не были осложнены никакими эксцессами. В этом должна быть заинтересована и российская сторона, так как любые акции русских экстремистов, направленные на срыв этих мероприятий, вынудят эстонское правительство прибегнуть к жестким ответным действиям. Одной из таких провокационных акций может стать покушение на жизнь Томаса Ребане, внука национального героя Эстонии.

Поскольку господин Мухин является одним из совладельцев московского детективно-охранного агентства «МХ плюс», а господа Пастухов и Злотников — нештатные сотрудники агентства, правление Национально-патриотического союза хотело бы заключить с ними договор об охране Томаса Ребане на весь период вышеупомянутых мероприятий. Это и есть деловое предложение, которое он, Янсен, хотел сделать.

Я вмешался в разговор и сообщил, что не считаю возможным свое дальнейшее участие во встрече, так как она носит частный характер и присутствие на ней представителя российского посольства неуместно. Далее приводится расшифровка магнитозаписи.

''ЯНСЕН. Итак, господа? Я не вижу никаких причин, по которым агентство «МХ плюс» отклонило бы это сугубо деловое предложение. Ваша работа будет оплачена по высшей ставке: по сто долларов в день на каждого. Я жду ответа.

МУХИН. Не вижу никаких причин, господин Янсен, по которым мы могли бы принять ваше предложение. Совершенно никаких. Ни одной.

ЯНСЕН. Следует ли понимать вас в том смысле, что предложенная оплата кажется недостаточной?

МУХИН. Это очень слабо сказано. Слишком слабо.

ЯНСЕН. Мы согласны увеличить оплату вдвое. Вы будете получать по двести долларов в день.

МУХИН. Срок контракта?

ЯНСЕН. Три недели. Как только прах Альфонса Ребане будет предан земле, опасность для жизни Томаса Ребане станет минимальной. Не большей, чем для любого гражданина Эстонии в наши неспокойные времена. За три недели вы получите двенадцать тысяч долларов. Это много. Наша организация существует на взносы членов союза. Но сейчас речь идет о спокойствии в обществе. Во имя этой благородной цели мы готовы пойти на эти расходы.