Руины стреляют в упор - [45]

На руках у Лиды Драгун совсем маленький ребенок. Куда подашься с ним? Не возьмешь же в одну руку ружье, на другую сына и не пойдешь воевать. Но и стоять в стороне, забиться в свой угол она не могла, сердце не позволяло. Город постепенно поднимался на врага. Руины стреляли в упор, жгли фашистов огнем листовок, рвали минами. Полиция безопасности и СД, которая в первые месяцы рассчитывала на спокойное, привольное житье, бросалась из одного конца города в другой, надеясь напасть если не на самих подполыциков, так хотя бы на их след, а в крайнем случае — найти изменников, которые пролезли бы в подполье. Активным подпольщикам нужно было хорошо скрываться. На долю Лиды Драгун и выпала задача спасать их от фашистских когтей.

Однажды, еще в конце августа, в квартиру Драгун кто-то постучал.

— Лида, открой, — сказала мать.

— Кого это несет к нам? — насторожилась Лида. — В такое время не каждый гость к столу.

Открыла дверь — и растерянно отступила в сторону. Перед ней стоял невысокий человек в заплатанной одежде и хитро усмехался в густую бороду.

— Пожалуйста... — несмело предложила она бородатому пройти в переднюю комнатку.

— День добрый в хату, — знакомым голосом, чуть заикаясь, поздоровался человек.

— Ай, дядя Арсен, — обрадовалась Лида. — Вот не ждала... Так вас же мать родная не узнает...

— Насчет матери не знаю, а вот если ты не узнала — это хорошо. Значит, я очень изменился, так и нужно было. Даже в дом не хотела пускать...

— Нет, — оправдывалась Лида, — я просто растерялась...

Встречались они последний раз перед войной. Лида не знала, куда забросили ее родственников бурные волны событий.

Едва Арсен Викентьевич Калиновский поздоровался со всеми в квартире и сел возле стола, как в дверь опять постучали. Лида снова вышла и вернулась с пухленькой беленькой девчиной, которая бросила на Арсена Викентьевича любопытный, чуточку насмешливый взгляд. На пунцовых губах ее вспыхнула невольная улыбка. Видно, девушке почему-то показалась странной широченная борода на еще моложавом лице Арсена Викентьевича.

— Знакомьтесь, — сказала Лида. — Это моя подруга Валя Соловьянчик. Живет в соседнем доме. А это мой дядя...

Лида не знала, можно ли назвать имя Арсена Викентьевича. Помолчав немного, сказала:

— Дядя Арсен.

Пожимая руку Вале, Арсен Калиновский внимательно к ней присматривался: можно ли говорить при ней открыто или нет? Взгляд у нее смелый, решительный, держится свободно — видно, не из пугливых... Но вид бывает обманчив. На лбу ведь не написано, что на душе у человека. Поэтому спросил осторожно:

— Ну, так как, девчата, живете?

— Как горох при дороге, — первая ответила Валя. — Не живем, прозябаем.

— А как бы вы хотели жить?

— Удивительный вопрос, — снова не стерпела Валя. — Сразу на него и не ответишь. Хотели бы жить лучше. А как лучше — сами не придумаем. Может быть, посоветуете?

— Нужно подумать, — не то отказался посоветовать, не то пообещал Арсен Викентьевич. Чуть помолчав, добавил: — Я советчик не очень сильный, но знаю людей, которые могут кое-что подсказать.

Девчата загорелись:

— Дядя Арсен, познакомьте нас с ними...

— Ого, какие вы быстрые! Так с налета и познакомить. Серьезные дела таким образом не делаются, дорогие вы мои. Выдержку нужно иметь и осторожность.

— Вы не бойтесь ее, — догадалась Лида, показывая на Валю. — Мы все равно что одна душа: я ей доверяю, как себе, а она — мне. Мы ведь комсомолки...

— Арсен Викентьевич, эта девушка надежная, — вступила в разговор Лидина мама. — Мы ее хорошо знаем.

— Ну, если так, то познакомлю. Но сначала давайте договоримся между собой. Не согласитесь ли вы работать в городском комиссариате? Ну, хотя бы в заявочном бюро.

— Почему это вы, дядя Арсен, начали заботиться о заявочном бюро? — настороженно спросила Лида.

— Не о бюро забочусь, а о наших делах. Нам нужны там свои люди. И документы получать оттуда, и людей своих устраивать... Одним словом, дело ответственное. Если боитесь — сразу скажите. Предупреждаю, жизнью придется рисковать... И не только своей жизнью...

Лида посмотрела на маленького сына, который сладко спал в люльке, причмокивая надутыми губками. Видно, одно мгновение она колебалась, а затем решительно махнула рукой:

— Согласна.

— И я согласна, — поддержала ее Валя.

— Тогда пойдем, я познакомлю вас с интересными людьми.

— Иди, Валя, одна, мне сейчас сына кормить. Потом вместе сходим. Хорошо?

Сразу же из квартиры Драгунов Арсен Калиновский и Валя Соловьянчик пошли на Комаровку.

Добраться туда можно было только пешком. Многие улицы были загромождены камнем, узенькие тропинки, проложенные пешеходами, причудливо вились между кварталами руин. Около двух часов добирались Калиновский и Соловьянчик на улицу Чернышевского.

Володя Омельянюк ждал их. Арсен Викентьевич предупредил его, что придет, возможно, не один, а с молодой женщиной, если удастся склонить ее на подпольные дела. Он имел в виду Лиду Драгун. Саша Макаренко, присутствовавший при их разговоре, сказал:

— Если девушка наша, то уговаривать не придется, сама схватится за поручения, а если фифа какая-нибудь, лучше не связываться... Нужно хорошо подумать, стоит ли рисковать.