Руфь - [8]

— Смотрите! — вскричала Руфь, сев на землю, чтобы было удобнее поддерживать бедного мальчика. — Пульс бьется, он жив! О сэр, он жив! Чей это мальчик? — спросила она, обращаясь к толпе, уже собравшейся вокруг них.

— Это внук старой Нелли Браунсон, — ответили ей.

— Надо сейчас же отнести его домой. Далеко это?

— Нет-нет, тут совсем рядом.

— Эй, кто-нибудь, живо сбегайте за доктором! — приказал мистер Беллингам, обращаясь к толпе. — И надо поскорее отнести его к старухе. А вам не для чего дольше держать его, — обратился он к Руфи, впервые припоминая, что где-то ее видел, — вы и так уже совсем промокли. Ну-ка, молодец, возьми его!

Но ребенок судорожно ухватился за платье Руфи, так что его невозможно было отцепить. Она подняла тяжелую ношу и бережно понесла ее к маленькому низенькому домику, на который указали соседи. Сгорбленная старуха вышла оттуда к ним навстречу и тревожно смотрела на них.

— Боже правый! — вскричала она. — Этот был последний, но и он умер прежде меня!

— Вздор! — перебил мистер Беллингам. — Ребенок жив и, скорее всего, не умрет.

Но старуха не хотела ничего слушать. Она упорно твердила, что внук ее мертв. И действительно, он умер бы, если бы Руфь и несколько соседей, следуя указаниям мистера Беллингама, не использовали всех средств для возвращения его к жизни.

— Однако как долго они ходят за доктором, — заметил мистер Беллингам.

Между ним и Руфью установилось какое-то безмолвное соглашение, может быть, потому, что только они двое, за исключением детей, были свидетелями происшествия, а может быть, и оттого, что из всех собравшихся только они обладали той степенью развития, которая позволяла понимать слова и даже мысли друг друга.

— Да, нелегко вбить какое-либо понятие в эти глупые головы! Они зевают теперь и рассуждают, какого доктора позвать, как будто не все равно, — Брауна или Смита, лишь бы только не дурака. Ну как бы там ни было, мне ждать некогда. Я и так опаздывал, когда увидел мальчика. Теперь он почти пришел в себя и уже открывает глаза, так что я решительно не вижу надобности оставаться дольше в этой душной каморке. Могу ли я обеспокоить вас небольшой просьбой? Будьте так добры, примите на себя заботы о нашем маленьком приятеле. Согласны? Тогда вот вам мой кошелек.

Руфь с радостью согласилась на это предложение. Но в кошельке лежало среди прочего несколько золотых монет, и она не захотела брать на себя ответственность за такую громадную сумму:

— О, этого много, сэр, одного соверена будет довольно, и даже больше чем достаточно. Дайте мне только один соверен. Все, что останется от него, я вам возвращу при первом свидании. Или, может быть, вы желаете, чтобы я прислала вам деньги?

— Лучше бы пока все деньги побыли у вас. Господи, какая здесь вонь и грязь, я решительно не могу находиться здесь больше ни минуты. Да и вы тут не стойте, а то отравитесь этим гнусным воздухом. Отойдите к двери, прошу вас! Впрочем, если вам кажется, что одного соверена довольно, я возьму назад свой кошелек, но прошу вас еще раз: в случае какой-нибудь надобности обратитесь прямо ко мне.

Пока подводили лошадь мистера Беллингама, Руфь пристально смотрела на него. Миссис Мейсон и ее поручение были совершенно забыты. Она думала только о том, как бы хорошенько запомнить и исполнить все желания мистера Беллингама относительно мальчика. Ребенок до некоторых пор занимал главное место и в мыслях мистера Беллингама, однако затем его поразила необыкновенная красота Руфи. Он почти забыл все, о чем говорил, и стоял перед ней в немом изумлении. Прошлой ночью он не видел ее глаз, теперь же они смотрели прямо на него с какой-то детской невинностью и вместе с тем пристально и серьезно. Руфь инстинктивно поняла происшедшую в нем перемену и опустила глаза, отчего лицо ее показалось мистеру Беллингаму еще прелестнее. Им овладело непреодолимое желание еще раз повидаться с Руфью, и поскорее.

— А впрочем, нет, — сказал мистер Беллингам, — пусть кошелек будет у вас. Мало ли сколько может оказаться непредвиденных расходов? Насколько я помню, здесь три соверена с небольшим. Я, вероятно, повидаюсь с вами на днях, и тогда вы отдадите мне то, что останется.

— Хорошо, сэр, — ответила Руфь, одушевляясь при мысли, что она может сделать столько добра бедному семейству, но невольно пугаясь ответственности, которую налагало на нее обладание такой огромной суммой.

— Я надеюсь встретить вас здесь, в этом доме, — сказал он.

— Я приду сюда, как только мне будет можно. Но я ведь выхожу только по поручениям и не знаю, когда опять придет моя очередь.

Мистер Беллингам не совсем понял ее:

— Я хотел бы узнать от вас о состоянии здоровья мальчика, если это не слишком вас затруднит. Вы ведь выходите погулять?

— Я никогда не выхожу только ради прогулки, сэр.

— Ну… вы ведь ходите в церковь? Надеюсь, миссис Мейсон не заставляет вас работать по воскресеньям?

— О нет, сэр. Я каждое воскресенье хожу в церковь.

— Тогда будьте так добры, назовите мне церковь, в которую вы ходите, и мы сможем встретиться там в воскресенье после полудня.

— Я хожу в церковь Святого Николая, сэр. Я узнаю сама и извещу вас о здоровье мальчика и о том, что скажет доктор, а также принесу вам оставшиеся деньги.