Рудознатцы - [11]

Прервал Северцева телефон. Звонил секретарь обкома партии Кусков, ведающий промышленностью. Ему только что сообщил управляющий банком об очередном «художестве» Северцева: драгу с Матренинского прииска передал на Кварцевый, когда нет ни проекта, ни сметы… Даже посоветоваться ни с кем не пожелал. Налицо очередной рецидив самоуправства! Северцев, видно, забыл, что за подобные дела он уже наказывался еще на Сосновке. Придется ему об этом напомнить!..

— Товарищ Кусков, но драга уже три года ржавеет. И она еще столько же лет будет ржаветь, пока спроектируют, согласуют и деньги выделят! — возразил Северцев.

Кусков потребовал, чтобы Северцев информировал его об итогах месячной поездки.

— Вряд ли я скажу вам что-нибудь новое… Нужно помочь комбинатам деньгами, материалами, оборудованием. Но совнархоз этого сделать не может… Наказать руководителей? За что? Директора делают невозможное, а план выполняют. Чем думает помочь обком?.. Критикой? Тогда зачем же слушать на бюро? Для «галочки»?.. Да, я так считаю.

Напоследок Северцев кратко доложил секретарю обкома о своей поездке на угольную шахту, о перипетиях с отгрузкой кокса, и эта его информация вызвала новое недовольство Кускова. Конечно, нужно помогать соседям, но прежде всего следует думать о нуждах предприятий своей области, за которые мы все отвечаем головой, и с этих позиций щедрость Северцева неоправданна. Северцев ссылался на телеграммы металлургов, указания Москвы, наконец на решения партийных органов. Но Кусков сказал, что он, Северцев, ничего не понял, и повесил трубку.

Северцев с досады чертыхнулся.

— Ты, Михаил Васильевич, пошел на красный свет, — с опаской заметил Филин, проведя по волосам скомканным платком.

Звонок секретаря обкома расстроил Михаила Васильевича: он оказался в дурацком положении перед Степановым и его сотрудниками. Как он будет смотреть им в глаза, как ему дальше работать с ними?..

В экономике страны законы и инструкции особенно дают себя знать. Их не перепрыгнешь, их можно только обойти, и к этому приходится нередко прибегать, если хочешь сдвинуть дело с мертвой точки, указанной инструкцией… Ну, а что можно сделать в данном случае?.. Кусков прав: централизованных капитальных вложений на драгу без полной и очень долгой процедуры оформления не получить! Где же искать выход?..

— Что замолчал? — прервал его размышления Филин. — Похоже, что твоя машина будет считать тонны металла, километры кабеля, миллионы рублей… убирать квартиру… а не управлять экономикой!..

— Пока — да! Но скоро ученые создадут единую автоматическую систему управления экономикой. И громоздкий управляющий аппарат из людей будет резко сокращен. И ты не будешь больше задавать мне дурацкий вопрос: что я могу? — огрызнулся Северцев.

Марья Станиславовна принесла два стакана чаю и удалилась. Помешивая ложечкой в стакане, Михаил Васильевич медленно проговорил:

— А самое главное — этой системой нельзя будет командовать произвольно. В зависимости от того, с какой ноги ты сегодня встал… Заданный алгоритм исключит бездумное вмешательство в экономику, свидетелями чего, к сожалению, мы порою являемся.

— А что будем делать сейчас… пока не изобретена единая автоматическая система управления? — снова шумно вздохнув, осведомился Филин.

— Видимо, опять реорганизовываться, искать новые пути… — начал было Северцев, но взглянув на часы, извинился перед Филиным и вышел из комнаты.

2

Ровно в пять Северцев вошел к Шахову. Его кабинет был копией северцевского, только этажом выше, и отличался лишь числом разноцветных телефонов — на столе председателя совнархоза их было намного больше. Шахов сидел в кресле в свободном белом чесучовом костюме, из левого рукава виднелась черная перчатка протеза. Яблоков, слегка припадая на правую ногу, прохаживался вдоль окон. Генеральский мундир хорошо сидел на его широкоплечей, приземистой фигуре.

— Конечно, режим на этом заводе должен быть усилен. Я помогу вам обеспечить его безопасность, — закончил Яблоков и посмотрел сначала на старинные, с длинным маятником, часы, стрелка которых стояла на пятерке, а потом на вошедшего Северцева. Услышанная Северцевым фраза объяснила ему причину, во всяком случае одну из них, появления здесь Яблокова. — По моему сменщику, как всегда, можно проверять часы, — обнимая Северцева, заметил Яблоков. — Помнишь, Михаил Васильевич, Сосновку? Мы были помоложе тогда… — пожимая руку Северцеву, шутливо посетовал Яблоков.

— Ну как? — спросил Шахов.

— Орел, — оглядывая Северцева, ответил Яблоков. И улыбнулся. — Ну и жара у вас! Вторые Сочи… Непонятно, почему вы здесь всякие сибирские льготы имеете…

— Не волнуйтесь, ваше превосходительство, уже подготовлено решение об их отмене. Постепенно все усовершенствуется, кадры все разбегутся, — ответил Северцев.

Яблоков рассмеялся.

— Язви тебя, Михаил Васильевич, с твоим превосходительством! Но вижу — вам солоно достается… Как ты-то живешь-поживаешь, старина?

— Плохо. Говорят, у генералов денег много. Дай мне полмиллиона на достройку драги! — Северцев протянул руку, как за милостыней.

— При себе таких денег не вожу — опасно, — отпарировал Яблоков. — Но могу указать адрес, где их получить: Всероссийский Совет Народного Хозяйства. Больше того (это пока между нами!), заместитель председателя ВСНХ присутствует здесь, — он кивнул в сторону Шахова.