Ручная кладь - [75]

Дальше непонятно становилось все: как соблюдалась дозировка лекарства, где гарантии, что оно вообще попало в дефект. Логика исследования нарушалась, чистота эксперимента вызывала сомнения. Почему по аналогии с применением лекарства людьми, экспериментаторы не добавляли данный препарат в пищу или не вводили животным внутривенно, Лена не понимала. Использование аллокости тоже казалось нелогичным, а совместимость ее с бисфосфонатами научно необоснованной. Кроме того, имея опыт работы с крысами, Лена прекрасно понимала, что за полгода кость у крысы заживет без всякого лечения. И смотреть на результат нужно было не позже чем через месяц.

Лена знала, что Светина лаборатория имеет очень хорошее оборудование. Им купили даже электронный микроскоп. В статье авторы не разместили ни одной морфологической фотографии, которая могла подтвердить сделанные выводы. Оценки заживления кости делались по трехбалльной шкале, подобно своим коллегам из 19 века, не имеющих представления о морфометрии и современных микроскопах. Но даже с цифрами от одного до трех, которыми они оценивали заживление костного дефекта, экспериментаторы обращались фривольно. Данных по контрольным группам в итоговой таблице не было, а остальные результаты вызвали у Лены приступ хохота. Абсолютно все расчеты, сделанные в работе, не сходились с числом животных. Согласно приведенной статистике, в случае препарата «А» улучшение наблюдалось в 65% случаев. Для группы из десяти животных это шесть с половиной крысы? Во второй группе у пяти целых и семи десятых крысы и т. д. То есть продекларировано улучшение заживления переломов, а на самом деле, в работе шло только сравнение влияния на восстановление кости четырех бисфосфонатов между собой.

Лена обхватила голову руками, не зная, что писать. Она прекрасно понимала, зачем нужна эта статья. Все делалось исключительно для расширения рынка сбыта лекарства. Сейчас компания пыталась запустить руку в карман пенсионеров, у которых сломанные кости подолгу не заживают. Алчность и безжалостность производителей бисфосфонатов возмущала Лену до мозга костей. «Ну как так можно? — не могла она понять, и ропот возмущения наполнял ее душу. — Почему опять пытаются ограбить это поколение? — негодовала Лена. — Сколько же можно? Им и так досталось в этой жизни. Их детство пришлось на войну, юность на восстановление страны от разрухи. Голод, работа за копейки. В перестройку их лишили всех накоплений и оставили с нищенской пенсией. И нет — мало! Нужно еще заставить этих несчастных старушек выкладывать половину пенсии за препараты, которые, вместо того, чтобы лечить, будут ускорять путь в могилу».

Имея опыт борьбы с фармакологической корпорацией, Лена отдавала отчет в бессмысленности упорства, но все-таки включила компьютер и написала замечания.

«Зачем я это делаю? Если производители решали занять этот рынок сбыта они все равно его займут, и ничего ты не исправишь», — твердил ей внутренний голос. Она остановилась и перечитала рецензию. Лена все понимала, но поступить по-другому не могла. «У меня дурной характер» и «Светка меня возненавидит» — повторяла она, но непокорные пальцы упрямо стучали по клавишам.

Она распечатала текст и двинулась в сторону редакции.

— Елена Георгиевна, собственной персоной.

Ленка вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стоял один из немногих коллег с кем сохранились теплые взаимоотношения.

— Здравствуйте Дмитрий Александрович, — сказала она кисло улыбаясь.

— Я думал вы в отпуске, — приветливо продолжил Дмитрий.

— Да, сегодня последний день, — подтвердила Лена, — сочиняла рецензию на бисфосфонатчиков.

— А, — протяжно потянул Дмитрий, изображая понимание, — и что там с бисфосфонатами?

— Характер у меня плохой, Дмитрий Александрович. Не смогла дать положительный отзыв.

— Гибче нужно быть, и мягче, — улыбаясь, согласился Дмитрий Александрович.

— Никак не могу себя превозмочь, стать добрым, милым профессором и писать положительные отзывы на липовые эксперименты. Веду себя как наивная идеалистка и постоянно наживаю врагов. И ничего мне с собой не сделать — что-то сидит во мне и протестует.

Елена посмотрела Дмитрию в глаза и замолчала.

— Может совесть? — осторожно спросил он и перестал улыбаться.

Лена пожала плечами, тяжело вздохнула и пошла в сторону издательства.

— Опять замечания? —недовольно улыбаясь, спросила ее девушка-редактор.

— Да, и пожалуйста, не присылайте больше мне эту работу, — резко выпалила Елена и ушла.

Вернувшись из отпуска, Елена столкнулась со Светланой, которая мило улыбаясь, поздоровалась и задала пару дежурных вопросов. «Значит, все-таки напечатали», — поняла Лена.

Она увидела у себя на столе свежий выпуск институтского вестника и, тяжело вздохнув, начала листать. Статью о бисфосфонатах действительно напечатали, но все, что касалось положительного влияния на заживление переломов, убрали. Оставив только сравнение между собой четырех препаратов. Лена развалилась в кресле, счастливо улыбаясь, и включила компьютер. Чувство одержанной победы переполняло ее душу.

Она открыла поисковик, и глаза невольно скользнули по баннерам с рекламой. «Американские ученые обнаружили, что прием бисфосфонатов, снижает риск заболеваемости раком груди», — появилось рекламное сообщение на экране.