Рубины Блэкхерста - [43]

У нее кружилась голова. Молодая женщина заглянула в дьявольскую глубину его глаз и спросила:

— Можно считать, что во времена вашей юности вы частенько любили украдкой целовать хорошеньких горничных?

Его губы дрогнули.

— Возможно. Ваша улыбка полна иронии, Хезер.

— У служанок должны быть иронические улыбки, — весело ответила девушка, не в силах оторвать от него своих глаз.

— Я вам покажу, как мучить меня, девчонка. — Шутливо пригрозил Фалько и слегка прижался губами к ее губам. — Это моя месть.

Хезер почувствовала, что от волнения у нее закололо все тело, словно тысячи мелких иголок стали проникать в него. Ей показалось, что губы молодого аристократа стали источником этого огня и иголок‑молний.

— Мне бы хотелось, чтобы вы наказали меня таким образом еще раз… — храбро прошептала она. Ее душа казалась состоящей из двух половинок: одна — бледная, испуганная собственной смелостью, другая — гордая, живая, одного цвета с блеском и жаром в его глазах.

Но и в этой половинке, спрятавшись, жили тень и сомнение. Блэкхерст ощутил, что она внутренне колеблется.

Со стоном он крепко прижал ее к своей груди, полностью завладел ее губами; он пробовал на вкус ее кожу… Хезер делала то же самое. Ей стало интересно знать, испытывал этот человек такой же восторг, почти полуобморок, какой ощущала она.

— Зачем я делаю все это? — пробормотал Фалько, в конце концов выпрямившись.

Его тело соединилось в объятии со всеми изгибами ее стройного тела. Он был опьянен близостью прекрасной девушки, его сердце билось в такт ее сердцу, когда ее губы отвечали на его страсть. Фалько Блэкхерст знал, что в эти минуты он уже не принадлежал себе, погружаясь в глубину этих золотисто‑карих глаз. Очень глупо с его стороны!

Вся его внутренняя самозащита оказалась несостоятельной, как только за дело взялась Хезер. Блэкхерст чувствовал, что надо спасаться в последних бастионах, чтобы окончательно не утонуть в ее глазах. Этот страх разрывал его натуру на части. Он то хотел ее окончательно отвергнуть, то — через минуту — просить у нее руку и сердце. И все это случилось с ним за какие‑то несколько дней. А вдруг из этой девчонки в конце концов получится другая Дафна? От такого ужасного предположения у него сразу же сдавило в груди и он отпустил Хезер.

— Никогда бы не подумала!

До их сознания донеслись слова Розы. Служанка смеялась, уперев руки в бока.

— Если вы будете так готовить, то скоро мы умрем от голода.

Хезер отпрянула с виноватым лицом:

— Я… мы… уже собирались начать работать…

Роза подмигнула ей. По ее лицу гуляла широкая улыбка.

— Думаю, что вам разрешается немного развлечься. — Она быстро обошла кухню, показав им, где находится мясо, где корзина с томатами. — Я собираюсь начать уборку в комнатах. Когда вернусь, то баранина должна быть готова, чтобы ее уже можно было подать к столу. Будет хорошо, если вы успеете приготовить и соус к мясу.

Не утруждая себя выяснением, знают ли присутствующие, как это все приготовить, Роза покинула кухню.

— С чего начнем? — спросил Фалько, беспомощно уставившись на кухонную утварь. Никогда в своей жизни он не готовил и полностью надеялся на Хезер.

Та завязала передник на своей талии, понимая, что до этого следовало бы снять шелковый халат. Но ради Фалько девушка не сделала этого.

— Будете чистить картофель? — задала она ему формальный вопрос, поскольку сразу же, не дожидаясь его ответа, подвела его к тазам, ведрам с водой и корзинке с картофелем.

Фалько подушечкой большого пальца проверил, насколько остро заточены ножи, лежавшие в выдвижном ящике.

При виде ножей Хезер инстинктивно вздрогнула, но тут же поборола в себе неприятное чувство, решив, что у нее просто слишком богатое воображение.

— Ну что ж. Начнем. — Фалько приступил к делу с большим желанием, нежели сноровкой.

Он снимал такой толстый слой кожицы, что на результат его усилий жалко было смотреть, но Хезер решила воздержаться от комментариев. Она, наморщив лоб, пыталась вспомнить, как же готовится баранина, но безуспешно. Ей ничего не оставалось, как только, пожав плечами, начать бросать кусочки мяса в котел с водой, добавляя лук, травы и соль.

Разжечь огонь в очаге оказалось непросто. На лбу Хезер от этой работы выступили капельки пота. Она быстро взглянула на Фалько.

У того было мрачное выражение лица, губы превратились в одну тонкую линию. Он с упорством продолжал атаковать ведро с картофелем. Вокруг него по полу были разбросаны картофельные очистки.

Хезер не могла сдержать улыбки.

— Если Роза увидит это, то обязательно надерет вам уши. Отходы надо бросать в ведерко.

— Проклятие! Это просто какой‑то заговор. Эти чертовы картофелины выскальзывают из рук. Я больше режу собственные пальцы, чем эти штуки, которые, похоже, просто смеются надо мной, — смеясь, жаловался Блэкхерст.

— Вы посмеетесь тогда, когда начнете их есть.

Фалько склонился над Хезер и поцеловал ее в кончик носа.

— Мне пришла в голову эта мысль, когда я заметил сажу на вашем лбу и носу. — И прежде чем добавить картофель в котел с мясом, они позволили себе отвлечься от забот кухни и минут десять с удовольствием целовались. В конце концов Фалько водрузил котел на огонь.