Рубиновый Капкан. Игры кукловодов - [32]

Перегнувшись через стол, Генрих наклонился к собеседнику и произнес прямо над его ухом:

– Может получиться такая каша, что долгие годы никто не отмоется. Ты действительно думаешь, что я могу чем-то помочь? Ты же знаешь, ЧТО я умею. Ответь мне, только искренне.

– Генрих, пойми. Могут пострадать миллионы людей, – Сергей немного помолчал и добавил: – Крышу мы тебе обеспечим, всплывать рядом будем лишь в самом крайней случае. Для всех остальных ты все такой же обыкновенный человек, иммигрирующий в Германию.

– Вот эт-то интересно!.. Так я, значит, продолжаю готовиться к Ганноверу? – Генриха действительно удивила такая позиция. Сергей, очевидно, произнес фразу, опережая события. «Так, значит, они на меня и там рассчитывают. Становится определенно интересно» – быстро пронеслось у него в голове.

– Да. Мы не встреваем в твои личные планы. Максу нужна помощь, а он в тупике, пока, по крайней мере.

Еще через полчаса, получив принципиальное согласие Генриха, Сергей пригласил его назавтра к 10 утра в головной офис. Встреча с начальником СВР проходила в течение 20 минут и была официальной: у него спросили, на каких условиях он мог бы продолжить сотрудничество. Внимательно выслушав, ему предложили подписать соответствующие формальности о неразглашении. Генрих попытался выторговать для себя возможность иммиграции и выезда за пределы страны. «Мы никогда не будем Вам в этом препятствовать: только помогите нам и доведите дело до конца. Вам моего слова достаточно?» – спросил его шеф СВР. Увидев кивок Генриха, тот улыбнулся и произнес напоследок: «Удачи!»

Встреча Макса и Генриха, как водится в таких делах, должна была быть случайной. Поводом к ней стало 10 марта – день рождения Алекса. Убежденный, что лишь друзья, да и то самые близкие, придут к нему в этот день, он накрыл богатый стол на двадцать персон. Многим из своих друзей он помог подняться: кого ссудил деньгами, так чтобы тот смог вернуть их – и это, между прочим, происходило довольно часто, кого выдвинул на должность. За это они были, по крайней мере, обязаны ему и отзывались по первому слову. Такова была реальная жизнь, как понимал её Алекс, который «просто в дружбу» верил лишь с двумя самыми близкими ему друзьями, выросшими с ним с раннего детства. Потому и товарищи между собой называли его чаще волком, иногда лисицей – качества, характерные для хищника, питающегося исключительно мясом.

В тот день Алекс не мог не позвать к себе Макса. Надев серый костюм от «Ферро» и лакированные туфли, Макс пришел минута в минуту к званому столу. В руках у него был «Martell ХО» 5-тилетней выдержки. Пиршество было в разгаре: подавалось уже третье блюдо, когда раздался звонок в дверь. Служивший у Алекса парень лет 25-ти пошел открывать и вскоре подошел к хозяину. Тот немного нахмурился и направился к двери. Через несколько минут они появились вместе: Алекс вел под руку Генриха, стеснительно оглядывавшего честную компанию. Играл он свою роль как надо.

– Поздравляю! Я тут ненадолго, вот возьми, – произнес Генрих и передал три огромные свежие рыбины: белого амура и двух сомов, которые Алекс передал подоспевшему молодому служивому.

– Друзья, прошу за стол, – улыбаясь, произнес Алекс, внимательно посмотрев на Генриха. Первым делом Алекс познакомил Генриха с Максом. Эти двое, устроившись в углу, часа полтора разговаривали о том, как и почему за 40 с лишним лет они ни разу так и не встретились. Максу его появившийся брат начал нравиться, и немного подвыпив, он спросил его, понимает ли тот «что-то в камнях, а точнее, рубинах». Через некоторое время, когда Генрих слово за слово рассказал ему о том, где и когда он побывал, Макс, сам того не подозревая, что он – ведомый, предложил ему назавтра встретиться. Тот перенес встречу на послезавтра! – хотя нуждался во встрече Генрих больше, чем Макс.

День рождения прошел славно, все было как всегда, но лишь трое – и это были братья – почувствовали, что за столом произошло нечто важное. Никто из них даже предположить не мог, насколько переплетутся их судьбы в будущем. Оно, их будущее, находилось рядом, уже сегодня требуя от них активных действий.

Жаннетта

Макс встретил её возле метро на остановке в Манхэттене в 2008, через несколько месяцев после своего переезда в Нью-Йорк. Шел дождь, а они вместе ждали автобус в сторону Чайна-Таун. У нее были светлые волосы, ниспадавшие с плеч, но она не была ярко выраженной блондинкой. Скорее нечто среднее между рыжим и светло-коричневым оттенками волос. Замечательное округлое миловидное лицо с голубыми зрачками. Макс, едва взглянув на неё, увидел усталость в её глазах, девушки, промерзшей от непогоды и пронизывавшего насквозь ветра. Внезапно тот вырвал зонтик из её рук и поволок прочь. Резким взмахом руки Макс еле успел перехватить зонт, сила ветра не уменьшалась, и Макс второй рукой открыл полу плаща и прикрыл девушку от ветра.

Скоро подъехал автобус. Что ни говори, здесь они ездили строго по минутам, и если в расписании было написано, что, скажем, в 18.56 будет автобус, то так оно и было, причем ни минутой раньше. Девушка поблагодарила Макса. Тот, чувствуя некий зов в груди, не мешкая, спросил: