Рубиновое сердце - [5]

— Вот как? — Темные волосы изящной волной заструились по обнаженной руке. По закаленным телам охранников пробежала сладкая дрожь.

— Все, братец. Собирай свои кисти-краски и холсты. И прямо сейчас мы едем в Озерный Край. Там открылся шикарный отель. Поживешь пока там.

— Но, насколько мне известно, это совсем недалеко от столицы?

— Недалеко. Только без пропусков твои друзья и подруги до тебя не доберутся. А охрана отеля предупреждена и будет отсеивать подозрительный элемент еще на подходе.

— Может, тебе проще посадить меня в тюрьму?

Старший метнул на младшего грустный взгляд:

— Ни за что. Заключенных перепортишь. Выйдешь, а администрация будет хвататься за волосы и думать, что с этим голубым борделем делать!

— Ну, братец, я же не голубой! — Иржи надул губы и, оглядев себя, поправил халат. — И скажи на милость, чем же тогда, не видя людей, я буду вдохновляться?

— Озером, братец. Деревцами. Пора заняться пейзажами. Тем более, скоро лето.

Через три часа деловой граф Измирский-старший оформлял клиентскую карту в «Хрустальной звезде» на своего беспечного брата, уже строящего глазки проходящей мимо второй администраторше. Та раскраснелась и улыбнулась так, что всем стало ясно, что если бы не публика, то она отдалась бы ему в ближайшем кресле. Охранники тяжело и печально вздохнули.

Бернат, перед тем, как уехать, проконтролировал, как чемоданы, узлы с красками, мольберт, холсты и всякая необходимая для творчества химическая и растительная мелочь были доставлены в номер и распакованы.

— Смотри! — Старший раздвинул портьеры на окне. — Какой вид! Можно писать, не выходя из номера. Тут еще и лоджия есть! Все условия!

Младший кисло взглянул на древние ивы за окном и зевнул:

— Скука!

— Отдыхай, набирайся сил. Я поехал. Оставляю тебе одного из охранников. Завтра его сменит второй. Так что не расстраивайся, на твое божественное тело теперь ни одна красотка не покусится!

Бернат помахал Иржику рукой и вышел, поманив за собой охрану.

— Никаких баб и мужиков! Что плохое случится, уволю!

И, забрав с собой одного из них, он отбыл в столицу. Финансовые дела не любят длительных отлучек.

* * *

Иржи, тем временем, прошел по номеру, заценил санузел и большую ванную комнату с джакузи. Потом, представив в пене обнаженную красотку с бокалом вина, он загрустил окончательно. Кушать после вчерашней или сегодняшней ночной трапезы не хотелось совсем. Он прошел в спальню и, не снимая верхней одежды, упал на золотистое покрывало, раскинув руки. Медленно обвел взглядом потолок, люстру, стены и мебель. Дорого и вычурно. Много золота. Молодой человек поморщился. Ну, в-общем, сам виноват. Надо было вначале посмотреть номер. Он поднял руку и дотронулся до лба. Откинул на покрывало свои длинные волнистые волосы. И как он дал себя уговорить? Нет, после вчерашнего он совсем ничего не соображал!

Он вспомнил дорогóй ресторан, куда пригласил его друг и директор галереи, по совместительству, отметить продажу очередного шедевра. Вечер, как всегда, они начали вдвоем. А потом чуть ли не полгорода собралось в маленьком зале. Кто-то поздравлял, кто-то что-то заказывал… А остальное Иржи вспоминал урывками, совершенно не помня, куда девался его приятель, как он очутился дома да еще с почти любовницей брата в постели. Печально! Видимо, именно от этого Бернат так взбесился.

Иржи, не вставая, скинул с ног туфли и подтянул ноги на кровать. Все-таки слишком рано его разбудили. Он повернулся на бок, натянул на себя кусок покрывала и закрыл глаза. Сладкая дрема постепенно смежила его очи, и он провалился в сон. И тот, теплыми руками разведя таинственную завесу между мирами, не отправил художника, как всегда это делал, в обиталище грез и иллюзий, а оставил его здесь, в номере.

И вот, в этом сне, напротив кровати, в кресле, сидела хрупкая женская фигурка. Светлые длинные волосы, легкое цветастое платье. Лица не было видно из-за света, льющегося из окна. «Интересно, как она сюда попала?» — вяло подумал Иржи. — «Вряд ли ее пропустила охрана. По стене, что ли?»

Тем временем, девушке надоело сидеть, и она встала. Плавно подошла к окну и повернулась так, что стал виден ее профиль. Точеный носик, пухлые губки, длинная нежная шейка и маленькая, но высокая грудь. Тонкие руки. Ветер легонько дул на пряди. И тут солнечный луч осветил ее головку. Волосы вспыхнули расплавленным серебром. «Какая красавица!» — подумал художник и… проснулся.

За окном уже догорал закат, и рама с форточкой были плотно прикрыты.

В теле чувствовались легкость и голод. Иржи встал, умылся, расчесал свои шикарные черные волосы, уложив их с помощью мусса волнами. Улыбнулся своему отражению. И действительно, Мать — Природа от всей души дала младшему брату то, чего напрочь был лишен брат старший. Иржи был не только красив и обаятелен, но и притягателен как талантливая личность. Бернат, более высокого роста, нежели младшенький, да и фигура, если вглядеться, тоже ничего, окрасом не удался совершенно. Волосы, когда-то серые и жидковатые, сначала поседели, а потом и вовсе опали за ненадобностью. Узкий и мягкий юношеский овал лица сменили жесткие носогубные складки умелого дельца. На пальцах выперли суставы. Семейный нос, присущий обоим братьям, но изящно смотревшийся у младшего, у Берната на конце скрючился и обзавелся небольшой бородавкой. Немного выпячивающаяся нижняя, тоже фамильная, губа у старшего вечно отваливалась от зубов, довершая ну ни капли не симпатичный образ. Но когда два брата находились рядом, то отблеск очарования младшего падал на черты старшего, и окружающие тоже начинали находить его интересным. Но зато Господь дал ему талант преумножать богатства, продумывать все наперед и никогда не ошибаться. И у этого железного человека была одна слабость — его безумно талантливый Иржик. Рано лишившись родителей, погибших в железнодорожной катастрофе, восемнадцатилетний студент Бернат Измирский возглавил родительскую фирму, со временем разросшуюся в холдинг, и вырастил, правда, чертовски избаловав, младшего брата, изо всех сил пытаясь заменить ему родителей.