Рубежи Новороссии: Сборник рассказов о борьбе за воссоздание нашего поруганного Отечества, развернувшейся на полях Новороссии - [8]

Вот и получается, что на защиту нашей с вами чести и достоинства, на защиту остатков правды и справедливости, остатков нашей страны и нашего народа — на защиту всего нашего родного, дорогого и близкого, надо идти в бой. В бой жестокий и совершенно безнадёжный, без проблеска надежды на победу, где вместо лавров и фанфар тебя ждёт горечь поражения и гибель…

Ну а как же быть с неминуемыми противоречиями разных мировоззрений, встреченных мною на жизненном пути? Вы наверное уже уловили некоторые из них, читая изложенное выше? Как, например, совместить веру в Бога с элементами коммунистической идеологии? Чтобы не утонуть в этих риторических вопросах, буду предельно краток.

Я выстроил для себя жёсткий порядок ценностей и теперь всегда крепко держусь его, особенно в случаях, когда сталкиваюсь с неожиданными и необъяснимыми, не укладывающимися в привычные понятия, явлениями.

Условно этот порядок можно выразить так:

Правда

Справедливость

Русский дух

Русский народ

Русская земля

Русское мировоззрение

Русское государство

Отсюда всё, что работает на благо перечисленных ценностей, должно быть мной поддержано и принято. И наоборот: всё, что враждебно этим ценностям, всё, что им чуждо, что несовместимо с ними по духу, смыслу, по содержанию или происхождению, все это немедленно отметается мною прочь.

В ПУТЬ!

С таким решением я и приступил к сборам в дорогу. Прощаясь с близкими, старался быть предельно сдержанным, и лишь обнявшись с женой, я не смог сдержать слёз. Мы вместе доехали до Казанского вокзала, где меня ждал поезд идущий в Ростов-на-Дону. Уже из окна вагона я увидел, как у моей жены вновь задрожали губы и на глаза навернулись слёзы….

В новенькой камуфляжной форме расцветки «пиксель», с новым рюкзаком фирмы «Сплав» и прочими обновами, приобретенными перед отъездом в Новороссию, я удобно разместился в купе. Кроме меня в нём ехали еще две пожилые женщины и довольно молодой мужчина. Когда поезд тронулся, женщины достали чекушку водки и предложили налить нам. Я к этому времени давно был сознательным трезвенником, уже пятнадцать лет не употребляющим табак и десять лет — спиртное. Отказ от них является моей принципиальной гражданской позицией, поэтому и здесь я от алкоголя отказался сразу. Почти столь же решительно отказался от водки и мой случайный попутчик.

Женщины пили водку вдвоём, и хотя они вели себя очень сдержанно, тем не менее их поступок вызвал грустные размышления. Надо же, как быстро, всего за каких-то тридцать лет, мир перевернулся с ног на голову! Ведь до развала СССР все было с точностью наоборот: женщины, тем паче пожилые, не употребляли алкоголя вообще, во всяком случае они никогда не пили в дороге с незнакомыми мужчинами. А эти пьют, ничуть не смущаясь, причем судя по их разговору они являются представителями интеллигенции, какие-то бухгалтера или финансовые работники.

А вот мы, мужчины, которые раньше всегда считались склонными к выпивке, наоборот — не пьём совершенно. Не пьём потому, что я — добровольный трезвенник, а мой попутчик — тренер какого-то вида спорта и тоже отвергает алкоголь. Действительно, у сидящего напротив меня молодого мужчины была подтянутая, спортивная фигура.

Немного посидев с попутчиками и поговорив о том — о сём, я забрался на верхнюю полку. Меня терзали мысли о разлуке с женой и детьми, и разлуке, судя по всему, безвозвратной. От этих раздумий и воспоминаний на глаза опять наворачивались слезы, и как-то совсем не думалось о ждущих меня впереди трудностях и испытаниях. На уме были лишь мои близкие…. Через некоторое время я все-таки уснул и под равномерный шум мчащего меня поезда крепко проспал до самого утра.

Ростов-на-Дону встретил меня хмурым апрельским утром. Было довольно прохладно, что весьма необычно для конца апреля на юге России. С вокзала я созвонился со своми знакомыми в Ростове. Познакомились мы через интернет, ранее никогда не встречаясь наяву, поэтому как телефонный звонок так и встреча были волнительны. При личной встрече у нас сложились ещё более хорошие отношения, чем в интернете, и я прекрасно провёл в Ростове-на-Дону два дня, выясняя, как мне действовать дальше. Мои знакомые оказались очень честными и порядочными людьми, искренне переживающими за нашу Родину, за тех, кто стоит на её защите и бьётся с её врагами. Ко мне они отнеслись как к своему родному, близкому человеку, и я до сих пор тронут их теплом и заботой, их переживанием и участием. Насколько всё-таки велика русская душа!

Но вот все вопросы решены и я отправился дальше, сев в автобус на Донецк. На границе меня и мои вещи тщательно обыскали, но всё прошло благополучно, пограничники вообще были настроены благожелательно и вели себя очень вежливо.

Уже на пограничном пропускном пункте Успенка были видны следы войны, стены зданий посечены осколками, а вид вооружённых автоматами и одетых в потёртую камуфляжную форму пограничников ДНР сразу дал понять, что шутки кончились сразу по пересечении российской границы. За ней меня ждала война.

Дальше мы ехали хорошей дорогой на большой скорости. Весна в ДНР наступает чуть позднее чем в Ростове, поля вдоль дороги были по большей части заброшены, возделанных среди них оказалось очень мало. О войне пока не напоминало ничего кроме засохших и обгоревших тополей. Ближе к Иловайску дорога пошла намного хуже, а в самом Иловайске война оставила жуткие следы в виде разрушенных зданий.