Рубеж - [4]

– Как-как ты нас назвал? – переспросил глуховатый дед Авессалом. – Светлыми? Мы, сударь Леобальд, не светлые. Мы – добрые. То-то же.

И в это время скрипнула дверь.

В гостиную едва слышно скользнула девушка, темноволосая, зеленоглазая. Простое коричневое платье явно было подобрано для нее наспех. Девушка смотрела настороженно, словно каждое мгновенье ожидала какого-то подвоха.

– Можно… – тихо начала она.

– Конечно, девонька, – засуетилась Клара. – Проснулась наконец-то, бедняжка? Элджернон, бездельник, быстро кресло. Мария-Роза, тарелку. Дед, передай сюда вон ту кастрюльку, да-да, именно эту, с красной каемочкой. И сковороду прихвати тоже. А ты, милая, заходи, садись и ничего не бойся. Ох, ничего, я это тебе серьезно говорю. Лучше тебе? Голодная небось?

На слове «ничего» Клара сделала ударение.

Девушка опасливо кивнула, приближаясь к столу. Леобальд глядел на нее во все глаза.

– Она – оттуда? – прошептал он так громко, что услышали все.

Девушка остановилась. Всех обитателей дома Доннерветтеров она уже видела вчера, когда пришла в лес Рубежа после побега из Темной Империи и недельного блуждания по пустыне, но этот человек был ей незнаком, и она смотрела на него с подозрением.

– Не стой, садись, – снова заворковала Клара. – Садись, девонька, не обращай внимания на этого молодого человека.

– Да-да, – проворчал дед Авессалом, – не слушай его, девонька. А вы, сударь Леобальд, ее не смущайте. Оттуда, отсюда – какая разница. Главное, теперь она с нами.

– И вы ей верите?! – гневно взвился Леобальд Таммер. – Да она же… Да вы… Она вас при первой возможности отравит или горло во сне перережет, одному за другим. Это же наверняка какой-то умысел! Они в Темной Империи все такие. Властелин прикажет – они выполнят.

Девушка все же подошла к столу, одной рукой оперлась на резную спинку кресла, накрыла узкой ладонью круглый, выглаженный мастерством резчика и течением времени набалдашник. Полуприкрыв глаза, нырнула другой рукой в вырез платья и рывком сдернула с шеи тонкую цепочку, на которой висел небольшой плоский медальон. Бросила блеснувший медальон на стол, он глухо стукнулся об отполированную столешницу.

– Что это? – удивленно спросил Элджернон.

– Яд, – без всякого выражения, как механическая кукла, ответила девушка. – Внутри медальона – яд. Чтобы вас отравить. Мне так приказал Темный Властелин. Правда. Но я не буду. Не хочу. Можно, я теперь пойду?

– Куда? – удивленно спросила Клара, даже не глядя на медальон.

– Обратно. В Империю. Я на самом деле бежала оттуда не сама, мне приказали.

– А… – недоуменно проговорила Мария-Роза, – как же насчет того, чтобы покушать? И чай? Варенье – пальчики оближешь. И сушки тоже…

– Варенье! – издевательски выкрикнул, вскакивая с кресла, Леобальд. – Варенье! Сушки! Вы, словно дети, играете в какие-то свои игры, и не умерли вы до сих пор, наверное, только потому, что вам безумно везет! Она же хотела подсыпать вам яду, а вы ее – кормить. И поить чаем.

Элджернон тоже встал.

– Сударь Леобальд, – холодно произнес он. – Это наш дом. Здесь мы решаем, кому предлагать чай. И кому оставаться, а кому уходить. Не кажется ли вам, что наш разговор закончен? И что вам стоит вернуться туда, откуда вы прибыли?

– Так вы меня выгоняете? – задохнулся гость от возмущения. – Меня, борца со Злом, победителя Тьмы, вашего союзника, выгоняете, а она остается… Эта девчонка…

– Жанна, – вдруг сказала девушка.

– Что? – переспросил Леобальд.

– Меня так зовут – Жанна.

День выдался щедрым на гостей. Прошла лишь пара часов с тех пор, как Леобальд Таммер покинул дом Доннерветтеров, невнятно бормоча что-то себе под нос про чудаков и глупцов, и Клара собиралась подавать второй завтрак. Снежно-белые тарелки ровной стопкой встали на краю стола. Рядом с тарелками выстроилась шеренга чашек, за ними вытянулась вереница бокалов на высоких тонких ножках, с виду таких ломких, что и взять-то страшно.

– Мария-Роза, давай побыстрее, – весело крикнула Клара. – Что, масло найти не можешь?

– Не могу, мам, – виновато отозвалась Мария-Роза. – Где ж оно спряталось-то?

– Посмотри вон там, слева, – посоветовала Клара. – Что, тоже нет? Странно.

Клара с Марией-Розой в четыре руки задорно звенели посудой. На столе появлялись, одно за другим, блюда с теплым свежим хлебом, ярко-желтым сыром, таким жирным, что он даже слезился, сочной зеленью, свитой в аккуратные пучки, помидорами и редиской, краснеющими, видимо, оттого, что они такие спелые, а их еще никто не съел.

Жанна, которую никто, конечно, в Империю не отпустил, тихо, как мышка, подошла к женщинам.

– Может, вам помочь? – спросила она.

Клара радостно, словно только этого и ждала, откликнулась:

– Надо, девонька, ох, надо. Вон тот горшочек передай. Ага, а вот и масло, за ним пряталось! Мария-Роза, а мы-то искали, ох, искали, а оно смотри где!

Мария-Роза с улыбкой до ушей, словно то, что масло наконец нашлось, было для нее важнее всего на свете, перехватила у Жанны пузатые горшки, водрузила их на стол.

– Ну вот, – удовлетворенно заключила Клара, – вот все готово. Пора мужчин звать. Ох, девочки мои, пора. Дед, есть иди! Элджернон, поторопись, а то все без тебя слопаем!