Ртуть и соль - [8]

– Не я с ними. Они со мной, – чтобы потянуть время, отвечает Эд. – Не ко времени заглянул на Райскую аллею.

Закрученный рогом чуб слегка кивает.

– Приезжий?

– Да, – соглашается Эд.

– На падди или горца ты не смахиваешь. Откуда ты?

– Издалека.

В глазах денди появляется искра интереса.

– Я – Нодж Однад. Мои чичестеры спасли твою шкуру сегодня. А это значит, – он со скрипом провел когтем по столешнице, – ты мне должен.

В голосе слышится явная угроза. Но Сола сейчас не это интересует. «Чичестеры» – слово отозвалось в памяти, тут же связавшись с картинкой – черным геральдическим орлом на красном поле. Это все ему уже знакомо. Но откуда?

– Денег… – слегка сбитый с толку, запинается Эд, – денег у меня нет. Но я могу отработать.

– Вот как? – Бриолиновый рог приподнимается кверху. – И что ты умеешь делать?

– Твои парни видели, – пожимает плечами Сол.

Нодж презрительно кривит губы:

– Мне громилы не нужны. И без тебя немало здоровяков жаждет нашить на жилет Королевского Орла. Я спросил, что ты умеешь делать, – последнее слово он произносит с нажимом.

– По профессии я химик, – не подумав, отвечает Сол. Вранья в этом нет – он действительно химик-неорганик, магистр, уже восемь лет работающий на заводе с безобидным названием «Заря». За коротким и жизнеутверждающим словом скрывается пяток подземных цехов, где производят порох и взрывчатку.

– На мой взгляд, ты обычный пень, – невозмутимо констатирует Нодж. – А это слово надо произносить так: «Ал-хи-ми-к».

«Да ты что!» – чуть не брякает Эд, но вовремя поправляется:

– Конечно. Алхимик. У вас, значит, так. У нас первый слог не говорят.

– Деревенщина, – бросает кто-то за спиной Однада.

Ему отвечает негромкий смех остальных. Денди слегка постукивает когтем по столу, и все умолкают.

– И что ты умеешь? Можешь свинец в золото превратить?

– Не могу, – качает головой Эд.

Снова раздаются приглушенные смешки.

– А эликсир молодости приготовить? – Уголки рта искривляются в презрительной ухмылке.

Эд осматривает стоящих вокруг парней. У большинства на поясе ножи, но кое у кого есть и пистолеты. Интересно, как у них дела с боеприпасами?

– Могу сделать порох, – наудачу бросает он.

Молчание, которое тут же устанавливается над столом, говорит, что с вариантом он не прогадал. Медный коготь ритмично постукивает по столешнице.

– Значит, порох, – негромко произносит Однад, прищурившись. Во взгляде его появляется интерес, но вместе с ним – недоверие.

Недоверие вполне обоснованное: приготовить дымный порох, в принципе, несложно. Но гранулировать его, сделав «жемчужным» – задача, требующая специального оборудования и хорошего знания процесса. Какое-то время Эд вертит в голове разные варианты, чувствуя, как среди чичестеров растет нетерпение.

– Особый порох. Который взрывается в пять раз мощнее обычного и при взрыве не дымит.

Казалось, эти слова рождаются у Эда сами по себе, без помощи головы. Как бы то ни было, решение правильное – пироксилин действительно мощнее пороха, а главное – значительно проще в изготовлении.

Над столом снова повисает тишина. Парни ждут решения своего главаря. Нодж задумчиво поглаживает полированную голову обезьяны на своей трости.

– Звучит заманчиво, – наконец заключает он. – Настолько заманчиво, что похоже на сказку, из тех, что рассказывала мне перед сном няня. Нужны доказательства.

Сол смотрит на него открыто и спокойно – теперь ему бояться нечего.

– Мне нужна комната для занятий, с хорошими окнами, но подальше от чужих глаз и носов. Еще мне нужна жаровня и запас угля. Сверх того – керамическая, лучше – стеклянная посуда, пара железных прутьев потоньше, клещи.

Однад коротко кивает. Эд отвечает таким же кивком и продолжает:

– Теперь по материалам. Мне понадобится… – Он ненадолго замолкает, задумавшись. Вообще, ему нужна азотная кислота, но вряд ли ее так легко раздобыть. Лучше пойти путем более сложным. – Мне понадобится селитра и серная кислота.

– Серная кислота? Это что еще? – поднимает бровь Нодж.

Эд вскидывает глаза к потолку, подбирая использование, наверняка известное в этих местах.

– Ювелиры и оружейники используют ее для травления. Только мне она нужна чистая, неразбавленная. Если не сможете найти, то подойдет пирит… гм, серный колчедан.

– Не волнуйся, – нехорошо улыбается Однад. – Найдем твою кислую серу. Ты, главное, помни, что сейчас чичестеры много будут для тебя делать. И лучше, чтобы они делали это не зря.

Он оборачивается в сторону стойки, кивнув бородачу-пабмену. Через несколько секунд как по волшебству на столе появляются бутылка чего-то красновато-коричневого и два стакана мутного стекла. Нодж откупоривает бутылку, до краев наливает оба стакана. Запах крепкого алкоголя щекочет ноздри Сола. Главарь берет стакан:

– Выпьем. За успех твоих алхимических опытов.

От жуткого пойла в горле жжет и горит. Эд выдерживает атаку на свой организм с каменным лицом. «По крайней мере лучше „Всякого“, – успокаивает он себя. – И для дезинфекции неплохо».

Комнату ему выделяют тут же, на верхнем этаже. Не комнату даже – мансарду со скошенным потолком и выходом на крышу, где устроена была площадка, обнесенная железной решеткой чуть выше колен Эда. Высота этой оградки вместе с расстоянием от крыши до земли заставляют Эда немного нервничать – высоты он побаивается.