Розыск: рассказы - [19]

Осужденный Николай Н. за хорошее поведение и по времени отбытия срока был переведен на расконвойку, то есть мог самостоятельно работать и следовать на рабочее место без конвоя. Эта поблажка администрации колонии вселяла в осужденных уверенность в том, что он на правильном пути и что конец срока не за горами. Об этом поощрении думали многие осужденные, вставшие на путь исправления и мечтавшие побыстрее вернуться в свои семьи, к детям, к женам.

В таких мужских коллективах, как отряды осужденных, так и в военных мужских подразделениях ни за кого не спрячешься: ты весь как на ладони, весь на виду. И можно через небольшой промежуток времени уже что-то сказать о человеке, о его слабостях или, наоборот, о его стойкости и отваге. Вот и наш охранник Олег И., о ком рассказ, длительное время работающий в колонии, пригляделся к людям и видит, что осужденный Николай Н. «правильный мужик» и решил у того подзанять деньжат и, естественно, с отдачей, а иначе может и не дать. А Николай Н. по своей душевной доброте не отказал ему и решил его выручить, мол, хороший парень. А просьба была такая, что заболела мама и нужны деньги на лечение. А лечение в специальном санатории, где уход и условия как в пятизвездочном отеле. И оплата соответственно. Вот такая просьба у охранника, а мама — это святое. У Николая — ясно, что он не на воле, такой суммы в карманах не залежалось и пришлось ему ради хорошего парня охранника Олега И. послать весточку своим на волю, что, мол, мне нужны деньги, и я вскоре с вами рассчитаюсь. Поверил он Олегу, да и как не дать, если от такого охранника одна польза впереди.

Доставили Николаю Н. деньжат, которые он просил, и он их тут же передает охраннику, как договаривались, с отдачей, в назначенный срок. Но вот и срок подошел, а денег охранник не отдает, мол, нет их у меня, подожди еще. Еще ждет Николай Н.: ведь он тоже должен отдать на волю, брал у своих. Вот такая образовалась ситуация. И другой срок подошел, но и опять Олег И. свое слово не сдержал, нет денег, и когда будут, и будут ли, неизвестно. Николай в печали, в раздумье. Как ему быть перед своими, ведь он тоже стал обещалкиным, хотя и не виноват вовсе, а подвел его охранник. Но тот, кто ему дал деньги на время, имел дело не с охранником, а с Николаем, поэтому и спрос с него. И это он понимал до мозга костей. Вот он и задумался, как ему поступить дальше по-мужски, ведь всегда долг нужно отдавать. Это как с молоком матери в тебе. Думал, думал и решил. Коли охранник деньги не отдает и скорее всего уже не отдаст, то мне как мужчине удовлетворение будет, если я ему хотя бы морду набью за пустые обещания. А то получается, что Николай, как в роли овцы безответной, об которую ноги можно вытирать. Да и вспомнил он, что охранник во время последнего разговора свой адрес назвал и что, мол, хоть обыщи, но нет дома денег. Поэтому Николай решил поквитаться с ним своим методом, как мужчина.

Выбрал время, когда у охранника выходной. Подождал. А стояла середина лета, и все кругом росло и благоухало в зелени. Покараулил возле его двухэтажки, отозвал в сторону гаражей. Олег сразу в лице изменился — побелел — почувствовал неладное, но не струсил, а пошел с ним. Пришлось снова спросить о долге, а вдруг, но чуда не случилось, и Николай врезал от всей души в лицо охранника. Того, как ветром пушинку, унесло, упал в глубокий нокаут как в боксе. Подошел, наклонился над ним, проверил пульс на шее. Пульс слабо, но пробивался, значит, живой, оклемается. В горячке решил не возвращаться в колонию, добавят по полной. Свидетелей по деньгам нет и расписки тоже нет, а надо было взять. Сейчас ругай себя, не ругай, уже ничего не изменить, поэтому, исходя из того, что есть. А есть полуживой охранник и я, глупец. Так рассуждал Николай Н.

Далее в эту историю волей-неволей включаемся мы — розысиники. Это уже пошла наша работа. Уже многие мои коллеги по работе отдежурили под палящим солнцем у памятника летчику-герою в областном центре на окраине города.

Почему здесь? А дело вот в чем. У Николая в отряде год назад откинулся или освободился его закадычный друг по отсидке Юра И. Так он тоже «правильный мужик» и может положительно повлиять на Николая. А Николай, по его понятию, если на свободе, то рано или поздно навестит его. Это стопроцентная гарантия. Вот и нам пришлось поверить и выжидать у памятника появления Николая. А Юра нам объяснил сразу, чтобы мы не «пасли» его понапрасну и не следили за домом и родней. «Мы с ним посидим, потолкуем, в общем, не мешайте, а ждите у памятника, мы туда вместе подойдем. Но как скоро, я этого не знаю». Вот мы по очереди тут и расположились с газетами и журналами. Я Юре поверил, такие не станут зря нам голову морочить, поэтому терпеливо изо дня в день сижу и поджидаю их обоих. Ровно от памятника герою-летчику, вдоль коллективных садов с одной стороны и пятиэтажек с другой, идет и просматривается асфальтированная дорога от главного входа в эти сады. Вот на этой-то дорожке я их и должен был увидеть. А так и произошло.

День стоял пасмурный, и я был один и в легкой курточке-ветровке. Их я заметил еще издали. Конечно, по этой дороге и машины ходят, и люди, и парами, и в одиночку Ходят много, но их я узнал сразу Небольшой Юрий и рослый Николай шли рядом, в мою сторону. Как оказалось, Юрий уже предупредил его, что мы будем ждать их в этом месте, и что Николай понимал, что этого события — ареста, ему не избежать. А дальше себе срок добавлять ни к чему. Я вышел навстречу и, когда оставалось метров двадцать до них, попытался расстегнуть ветровку, но Николай понял меня и спокойно произнес: «Не надо ствол! Я сам пойду». Юра сразу же отошел, а мы с Николаем, я чуть поодаль, дошли до участкового пункта на поселке. Я в рапорте указал, что Николай Н. добровольно сдался власти, не оказав никакого сопротивления.