Розы для возлюбленной - [3]

— Хотя, с другой стороны, — признавалась она мужу, — именно эти, вторые, дают деньги на мое жалованье.

Иногда, правда, Кейт Карпентер задавалась вопросом, почему она продолжает работать именно у доктора Смита. Тот ведь был неизменно резок, а часто и груб как с пациентами, так и с подчиненными. Хвалил редко, зато никогда не упускал возможности с сарказмом указать на совершенную кем-либо, пусть даже малейшую, оплошность. И все же, вновь напоминала себе Кейт, жалованье и премиальные у нее здесь прекрасные. Да, наконец, просто наблюдение за работой доктора неизменно приводило ее в восторг.

С другой стороны, Кейт Карпентер смущало и еще кое-что. Доктор Смит, как она заметила, в последнее время стал совсем уж невыносимым. Потенциальные клиенты, обращавшиеся в его кабинет, повсеместно пользовавшийся самой высокой репутацией, порой обижались на вечно раздраженного знаменитого хирурга и, что случалось теперь все чаще, отказывались от подготовленных уже операций. Единственными клиентами, к которым доктор продолжал относиться с самым предупредительным вниманием, были женщины совершенно особого «типа». Очевидное предпочтение доктора именно к ним и стало все больше и больше беспокоить медсестру.

Наконец, в последние месяцы, заметила Кейт, ко всегдашней вспыльчивости Смита добавилась и еще какая-то отстраненность, даже отрешенность. Порой, когда она обращалась к нему, он отвечал ей лишь пустым взглядом, свидетельствовавшим о том, что мысли его витают где-то очень далеко.

Сестра взглянула на часы. Как она и ожидала, завершив осмотр Барбары Томпкинс — последней из череды представительниц того самого особого, нравящегося доктору «типа» пациентов, он уединился в своем личном кабинете и там заперся.

«Что он там все время делает?» — недоумевала Кейт. Он ведь не может не понимать, что таким образом выбивается из графика приема клиентов. Вот, например, эта девчушка, Робин, уже с полчаса одна сидит в смотровом кабинете номер три, да и кроме нее в приемной скопилась уже целая группа пациентов. Впрочем, Кейт давно уже заметила, что после приема одного из своих «особых» клиентов доктору всегда требовалось какое-то время, чтобы побыть одному.

— Миссис Карпентер…

От неожиданности сестра вздрогнула, подняла голову. Доктор Смит стоял рядом и смотрел на нее сверху вниз.

— Мне кажется, мы и так заставили Робин Кинеллен ждать слишком долго, — обвиняюще проговорил он. За стеклами очков в тонкой оправе глаза его холодно сверкнули.

3

— Мне не нравится доктор Смит, — сообщила матери Робин, как бы между прочим, когда они выезжали со стоянки на перекресток Девятой улицы и Пятой авеню.

— Почему это? — Керри быстро взглянула на дочь.

— Я его боюсь. Там, ну, у нас, когда я прихожу к доктору Уилсону, он со мной всегда шутит. А доктор Смит даже никогда не улыбнется. И все делает так, как если бы он злился на меня за что-то. И еще он сказал что-то о том, что некоторым людям красота бывает дана свыше, другие же ее достигают, но что ни в том, ни в другом случаях красота эта не должна теряться…

Робин унаследовала от отца яркие, красивые черты лица. Она действительно была очень привлекательна. Со временем, понимала Керри, эта привлекательность и вправду при некоторых обстоятельствах может превратиться в тяжелое бремя. Но даже такое предположение не могло объяснить, почему врач должен говорить ребенку столь серьезные и странные вещи.

— Зря я сказала доктору Смиту, что не успела еще застегнуть ремень безопасности в машине, когда тот фургон в нас врезался, — добавила Робин. — Он уцепился за это и принялся читать мне нотации.

Керри опять внимательно посмотрела на дочь. Робин всегда аккуратно пристегивалась в автомобиле. То, что она не сделала этого в тот вечер, означало, что Боб сорвался с места еще до того, как она успела подумать о ремне. Керри попыталась не выказать охватившую ее злость.

— Папа, вероятно, очень торопился, когда выезжал со стоянки? — не удержавшись, спросила-таки она.

— Он просто не заметил, что я не успела пристегнуться, — принялась оправдывать отца Робин, уловив резкие нотки в голосе матери.

У Керри защемило сердце от чувства жалости к дочери. Боб Кинеллен бросил их с Робин, когда девочка была еще совсем крошкой, и вскоре женился на дочери старшего компаньона фирмы, в которой работал. Сейчас у него уже были пятилетняя дочь и трехлетний сын от второго брака. Тем не менее Робин просто боготворила отца, да и он, когда бывал с ней, всегда вел себя подчеркнуто нежно и внимательно. При этом он часто обижал дочь тем, что в самый последний момент отменял давно обговоренные свои с ней встречи. А все потому, что новая его жена не любила, чтобы ей напоминали о существовании у Боба еще одной дочери. Робин так ни разу и не пригласили в новую семью отца. Поэтому она практически не знала своих брата и сестру.

«Единственный раз вот выбрался, сдержал обещание, повез дочь куда-то, — зло думала Керри, — и на тебе, гляди, что получилось». Она все же продолжала пытаться скрыть свою злость и поэтому решила сменить тему разговора:

— Может, поспишь немного, пока мы доберемся до дома дяди Джонатана и тетушки Грейс?