Рождество с неудачниками - [8]

Они как раз убирали со стола. Ужин был скромным — жареные цыплята и домашний сыр, а потому и убирать-то особенно было нечего. Испытывая бодрящее чувство легкости, Лютер относил тарелки на кухню, когда внезапно раздался звонок.

— Я открою, — сказал Лютер.

Через окно в гостиной он уже видел перед домом трейлер и тут же понял, что ближайшие пятнадцать минут будут не из приятных. Распахнул дверь — и перед ним предстали три улыбающиеся физиономии. Два юнца в полном обмундировании бойскаутов со всеми регалиями, а позади мистер Скэнлон, командир местного скаутского отряда. На нем тоже была нарядная униформа.

— Добрый вечер, — сказал юнцам Лютер.

— Приветствуем, мистер Крэнк. Я Рэнди Боган, — представился один из пареньков, тот, что повыше. — В этом году мы снова продаем рождественские елки.

— И ваша у нас в трейлере, — сказал паренек помельче.

— В прошлом году у вас была канадская голубая ель, — напомнил мистер Скэнлон.

Лютер взглянул через их головы на длинный трейлер с прицепом, в котором в два слоя лежали елки. Там уже трудилась целая армия скаутов, они разгружали товар и передавали деревья соседям Лютера.

— Сколько? — спросил Лютер.

— Девяносто долларов, — ответил Рэнди. — Пришлось немножко поднять цену, поскольку наш постав-шик тоже поднял.

«В прошлом году было восемьдесят», — хотел сказать Лютер, но сдержался.

Словно из ниоткуда рядом материализовалась Нора, подошла сзади, прикоснулась подбородком к его плечу.

— Красота какая, — прошептала она.

Лютер так и не понял, о чем она. О мальчиках или деревьях? Неужели не могла остаться на кухне, предоставить ему право разобраться самому.

Широко и фальшиво улыбаясь, Лютер сказал:

— Мы в этом году елку покупать не будем.

На лицах стоявших перед ним людей отразилось недоумение. Замешательство. Скорбь. А прямо над ухом Лютера раздался стон Норы. Глядя на юнцов, в то время как жена дышала в буквальном смысле ему в затылок, Крэнк понял: вот и поворотный, критический момент. Стоит поддаться натиску — и шлюзы уже не закрыть. Стоит только купить эту елку — и неизбежно придется ее украшать, а потом под ней появятся подарки, потому что без них и елка не елка.

«Держись, старина!» — приказал себе Лютер, а жена еле слышно прошептала на ухо:

— О Боже!..

— Тихо! — шикнул он на нее, повернувшись.

Мальчики взирали на мистера Крэнка с таким видом, точно он только что выгреб последнюю мелочь у них из карманов.

— Вы уж извините, что пришлось поднять цену, — скорбно произнес Рэнди.

— Мы даже меньше зарабатываем на каждом дереве, чем в прошлом году, — печально добавил мистер Скэнлон.

— Дело не в цене, ребята, — сказал Лютер, изобразив еще одну радостную улыбку. — Мы в этом году Рождество не справляем. Нас просто не будет в городе. А потому и елка нам ни к чему. В любом случае спасибо.

Юнцы потупились и смотрели теперь под ноги, словно обиженные детишки, а мистер Скэнлон стоял с таким видом, точно сердце его окончательно разбито. Нора издала еще один печальный вздох, и Лютер едва не ударился в панику. Но тут пришла спасительная мысль.

— Вы вроде бы, ребята, каждый год отправляетесь на запад, в поход или что-то в этом роде. В Нью-Мексико, каждый август.

Его слова застигли юнцов врасплох, они закивали.

— Тогда давайте договоримся так. Елку я не беру, но вы приходите летом. И я подарю каждому по сотне баксов на путешествие.

Рэнди Богану удалось выдавить «спасибо». И все они собрались уходить.

Лютер медленно притворил дверь и выждал. Троица топталась на крыльце еще минуту-другую, потом дружно направилась к трейлеру.

Вот они дошли до трейлера и, по-видимому, сообщили сногсшибательную новость другим. Суета вокруг трейлера мгновенно прекратилась. Скауты замерли с разинутыми ртами и взирали на дом Крэнков с таким видом, точно увидели у него на крыше пришельцев из космоса.

Лютер пригнулся, осторожно раздвинул шторы в гостиной и выглянул в щелочку.

— Ну, что они там делают? — шепотом спросила Нора, подойдя сзади.

— Вроде бы просто смотрят, и все.

— Может, все же надо было купить елочку?

— Нет.

— И совсем не обязательно ставить ее и украшать.

— Тихо.

— Просто оставили бы в заднем дворе.

— Прекрати, Нора. И потом, почему ты шепчешь? Мы же у себя дома.

— По той же самой причине, что ты прячешься за шторой.

Лютер выпрямился и задернул шторы. Скауты двинулись со своими елками дальше, повезли их по Хемлок-стрит.

Лютер развел в камине огонь и уселся в кресло-качалку почитать о налогах. Он был один, потому что Нора надулась. Но ничего, он знал: к утру обида пройдет.

Если уж с бойскаутами удалось справиться столь успешно, то кого теперь ему бояться? Нет, несомненно, небольшие стычки и недоразумения еще будут, именно по этой причине Лютер так не любил Рождество. Все что-то продают, норовят на тебе нажиться, ждут чаевых и подачек, премий, поощрений и так далее, и так далее. Он снова так и вскипел от этих мыслей. И почувствовал прилив бодрости.

Час спустя он вышел из дома на Хемлок-стрит и бесцельно двинулся вперед по тротуару. Воздух холодный, свежий. Лютер сделал еще несколько шагов и остановился перед почтовым ящиком Бекеров. А потом заглянул в окно гостиной, что на первом этаже. Бекеры украшали елку. Лютеру показалось, он слышит их перебранку. Нед Бекер балансировал на верхней ступеньке коротенькой стремянки и пытался приладить гирлянду из лампочек. Джуд Бекер, отступив на шаг, давала ему указания. В работе самое активное участие принимала и мать Джуд Бекер, дамочка без возраста, еще более противная и злобная, чем сама Джуд. Она тоже давала указания бедняге Неду, и указания эти противоречили тем, что давала дочь. «Вон туда передвинь, нет, вот сюда. На эту ветку закинь. Да не на эту, а на другую, рядом. Ну неужели не видишь, что там пусто?» Тем временем Роки Бекер, их двадцатилетний отпрыск, сидел на диване с банкой чего-то съедобного, жевал, похихикивал и тоже изредка давал советы, на которые старательно не обращали внимания остальные участники действа. Впрочем, смеялся в комнате он один.