Рождённый в блуде. Жизнь и деяния первого российского царя Ивана Васильевича Грозного - [94]
Иван IV считал, что у Тетерева и Сарыхозина были сообщники из администрации города и псковского населения. По его велению из Пскова и Новгорода было выслано 650 семей (2–2,5 тысячи человек). С весны на восток потянулись возы с «неблагонадёжными» лицами.
В июле из плена вернулись руководители обороны Изборска и сразу были затребованы к царю. Изборскому наместнику А. Нащокину Иоанн заявил:
– Вы не умели защищать крепость и себя самих, когда вас осаждали поляки и литовцы, так я научу вас теперь.
Нащокин и его ближайшее окружение были расстреляны опричными лучниками.
Изборская «измена» натолкнула Грозного на мысль о ненадёжности населения Псковской и Новгородской земель. В последней находилось одно из владений его двоюродного брата Владимира Андреевича Старицкого. Князья Старицкие своей родовитостью не уступали Рюриковичам и с вожделением посматривали на царский престол. Им не доверяла Елена Глинская, не верил её сын (особенно после своей болезни 1553 года, когда Владимир Андреевич помедлил присягнуть царевичу-пелёночнику Дмитрию).
10 сентября Грозный вернулся из Вологды, где провёл всё лето, и сразу взялся за брата, который воеводствовал в Нижнем Новгороде. Князя Старицкого затребовали в Александровскую слободу. Владимир Александрович явился со всей семьёй и остановился в трёх верстах от резиденции брата. Известив родственника о своём прибытии, стал ждать.
Грозный явился с большим отрядом опричников, которые окружили стан князя. Василий Грязной и Малюта Скуратов объявили Владимиру Андреевичу о его аресте за попытку отравить государя. Тут же представили «доказательство» – повара Иоанна.
С женой и детьми князя привели к царю. Все пали перед ним на колени, клянясь в своей невинности, требуя пострижения, то есть ухода в монастырь. Иоанн был неумолим.
– Вы хотели умертвить меня ядом – пейте его сами!
Подали отраву. Князь Владимир был готов умереть, но не из собственных же рук!
Тогда супруга его, умная и добродетельная женщина, видя, что спасения нет, твёрдо сказала мужу:
– Не мы себя, но мучитель отравляет нас: лучше принять смерть от царя, нежели от палача.
Князь простился с супругою, благословил детей и выпил яд, за ним – супруга и сыновья.
Расправившись с братом и его семьёй, Иоанн взялся за сопровождавших их лиц. «Сперва их для постыдного зрелища травили собаками, а затем они были застрелены и растерзаны ужасным образом. И их оставили лежать непогребёнными под открытым небом, птицам и зверям на съедение» (И. Таубе, Э. Крузе).
…Подводя итоги жизненного пути князя Владимира Старицкого, Карамзин писал: «Судьба несчастного князя Владимира произвела всеобщую жалость: забыли страх, слёзы лились в домах и в храмах. Никто не верил объявленному умыслу сего князя на жизнь государеву: видели одно гнусное братоубийство, внушённое более злобою, нежели подозрением».
«Живите и благоденствуйте в сём граде»
Венцом террора 1570 года стал Новгородский поход Ивана Грозного. Царь и его кромешное воинство шли по маршруту Клин – Тверь – Медынь – Торжок – Выдропуск – Вышний Волочёк. С первого же почтового двора от Москвы начались грабежи: «Как только опричники подошли к яму Чёрная, так принялись грабить. Где великий князь оставался на ночь, поутру там всё поджигалось и спаливалось» (Г. Штаден).
Чтобы обрушиться на «противника» неожиданно, на дороге к Новгороду пресекалось всякое движение. Некоего всадника, дерзнувшего обогнать скопище карателей, Иоанн приказал разрубить на мелкие куски, а «обрезки членов смешать с придорожной грязью».
Около 16 декабря 1569 года опричники вошли в Клин, первый город бывшего великого Тверского княжества, некогда покорённого Иваном III. «Думая, что все жители сей области суть тайные враги московского самодержавия, Иоанн велел смертоносному легиону своему начать войну. Убийство, грабёж там, где никто не мыслил о неприятеле, никто не знал вины за собой; где мирные подданные встречали государя как отца и защитника. Дома, улицы наполнились трупами; не щадили ни жён, ни младенцев» (Н. Карамзин). От Клина до Твери кромешники шли с обнажённым оружием, обагряя его кровью мирных жителей.
В Твери каратели учинили настоящий погром. По свидетельству Г. Штадена, царь приказал грабить всё – и церкви, и монастыри, и дома обывателей. И. Таубе и Э. Крузе писали: «Вешали женщин, мужчин и детей, сжигали их, мучили клещами и иными способами, чтобы узнать, где были их деньги и добро».
По приказу Грозного опричники врывались в дома тверичей и уничтожали всё, что у них было. Рубили на куски сосуды и бочки, домашнюю утварь; уничтожали дорогие товары – сало, воск, шкуры, лён. Ни одна дверь или окно не должны были остаться целыми (это в условиях зимы!). Сжигались продовольственные запасы. Люди обрекались на умирание: 27 тысяч тверичей умерло от голода, 9 тысяч перебили опричники.
В ста домах и двух тюрьмах Твери содержались иностранцы – пленные и их семьи. В разорённом городе они стали обузой для Иоанна и его правительства, поэтому были все, по выражению И. Таубе, «растерзаны и брошены под лёд» Волги.
Без всякого повода и необходимости при вступлении в Торжок по приказу царя сожгли живьём 30 псковичей «з жёнами и з детьми».
Книга, представленная вниманию читателей, будет полезна всем, кто хоть в малой степени интересуется историческим и культурным наследием одной из крупнейших столиц пяти континентов. На протяжении семи десятилетий XX столетия Москва была по существу столицей мира, прямо или косвенно влияя на все социальные движения земного шара. И несмотря на сегодняшнее снижение престижа Российского государства, она ещё сохраняет своё неординарное значение. А.А. Зиновьев, один из крупнейших современных философов, говорил: «Для меня только одно место в мире есть столица: это Москва.
Читателям предлагается книга о судьбе женщин, связавших часть своей жизни с великим русским поэтом Сергеем Александровичем Есениным. Своим бытием Есенин явил миру клубок кричащих противоречий, вереницу высоких взлётов и глубочайших падений. Женщинам, любившим поэта, пришлось испытать все плюсы и минусы этой до крайности противоречивой натуры – ярчайшего и трагического явления природы, каковым предстаёт Есенин перед потомками. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В работе, предлагаемой вниманию читателей, рассказывается о великом русском поэте Сергее Есенине. При этом основное внимание уделяется не его творческой деятельности, а его бытовой жизни в суровых условиях двух войн (Первой мировой и Гражданской), двух революций (Февральской и Октябрьской) и НЭПа – новой экономической политики молодого Советского государства. Книга носит научно-популярный характер и обращена к широкому кругу читателей.
Это не путеводитель по городу с подробным перечислением его площадей, улиц и переулков, а сборник небольших рассказов о людях в нём, о случайности их встреч и разговоров, не унесённых в небытие ветром времени. Это – жизнь москвичей двух последних столетий в городе великой истории и потрясающей культуры, бегло запечатлённая в мемуарной литературе. Это те драгоценные фрагменты бытия, которые вызывают желание знать о них больше, пройти по пути исканий, страданий и радостей наших предшественников.
Сознательная жизнь А. С. Пушкина пришлась на череду беспрерывных войн, которые вела Россия: Отечественная война 1812 года, заграничные походы русской армии 1813–1814 годов, Русско-иранская (1826–1828) и Русско-турецкая (1828–1829) войны, подавление восстания в Польше (1830–1831). С 1816 по 1859 год шло завоевание Северного Кавказа. И на все эти события откликался великий поэт. Но особое место в его творчестве заняли наполеоновские войны. Им и их участникам (многих из которых он знал лично) посвящено немало произведений гениального поэта, что по существу открывает в его творчестве особую страницу в русской литературе — батальную историю России.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.