Рожденные в битве - [16]

– Это не ваша вина, – твердо сказал Хейн. – Не знаю, почему Снежный камень или Солнечный скипетр повели себя так. Да, это мощные артефакты, но они не нанесли бы такого вреда. – Голос у него стал тише. – Есть у меня неприятное ощущение… – начал он, но тут же замолчал.

– Ощущение чего? – Андерс впился в дядю взглядом.

– Это очень древние артефакты, – ответил Хейн. – Я сомневался, что они вообще сработают, и считаю, что без аугментеров не обойтись.

Андерс коснулся аугментера, который висел на шнурке у него на шее рядом с амулетом Ульфара, помогающим сохранить одежду, когда превращаешься из волка обратно в человека. Амулет Ульфара стал частью его самого, и Андерс почти забыл об аугментере. В самый разгар битвы они с Рэйной добрались до камеры Хейна и обнаружили, что он оставил для них пару этих хитроумных устройств.

– Ты хочешь сказать, что аугментеры сделали артефакты настолько мощными, что им удалось уничтожить весь город?

– Все может быть, – согласился Хейн. – Но, честно говоря, утверждать я не могу.

– А нет ли еще одного артефакта, на котором мы можем испробовать аугментеры? – печально поинтересовался Андерс. – Чтобы все это восстановить?

– Не думаю, что это так просто, – возразил Хейн. – Но есть у меня одна идея насчет ваших аугментеров. Это, конечно, просто слухи, но даже если так…

– О чем ты? – Андерс был согласен на что угодно.

– Эта стена, о которой вы мне рассказали, та, которая ведет к месту, где прячется Дрифа… Я не знаю, что именно она может значить, но у меня есть идея, как это выяснить.

Он лихорадочно пошарил в карманах и вынул помятый листок. Бумага была плотной, волокнистой, и когда Андерс присмотрелся к листку, то увидел, что часть волокон представляет собой металлические нити. Сама бумага была артефактом.

Из другого кармана Хейн вынул огрызок карандаша, потом жестом показал Рэйне повернуться и подставить спину, чтобы ему было удобнее писать. На каждой стороне листа Хейн аккуратно нарисовал несколько рун, затем сложил листок посередине и порвал, вручив двойняшкам по половине.

– Аугментеры еще с вами? – спросил он.

Андерс выудил свой из-под ворота рубашки. Маленький диск был покрыт теми же рунами, что и аугментер Рэйны.

– Я хочу, – сказал Хейн, – чтобы вы взяли эти листы бумаги и обернули ими каждый свой аугментер. Было бы, конечно, лучше, если бы руны выковал дракон-кузнец, но бумага тоже хорошо сделана, и сами руны довольно простые. Мне кажется, этого будет достаточно, если мой трюк вообще сработает. Постарайтесь как можно плотнее обернуть аугментеры бумагой, чтобы ночью она не спала с них. На самом деле я ни разу не видел, как это делается, но если вы правы и Дрифа где-то рядом или внутри Облачного приюта, так вы сумеете связаться с ней во сне. Она может дать кое-какие ответы. Если ваша мама сейчас там, где мы сможем найти ее, это хорошо, потому что она нам сейчас очень нужна. Нужнее, чем когда-либо.

– Мы все сделаем, – пообещал Андерс, уже думая о своем местечке у огня. Ему не терпелось вернуться назад и, может быть, увидеть во сне свою мать.

Но Рэйна уловила что-то в голосе Хейна, чего не заметил Андерс.

– Ты ведь возвращаешься с нами, дядя? – спросила она.

Медленно и с огромным сожалением Хейн покачал головой.

– Сейчас, когда я увидел, что вы в безопасности, я попробую подобраться поближе к волкам. Говорить с ними пока не стоит, но если мне представится возможность, то я ей воспользуюсь. Они не могут вот так отделиться от нас – я должен хотя бы попытаться вразумить их. Чем дольше мы в разладе, тем сложнее будет снова собрать всех вместе. Предполагается, что они защищают людей – если допустить, что люди хотят иметь с ними дело. И потом, что волки будут делать, вечно жить на равнинах? – Он снова покачал головой. – Я не знаю, захотят ли люди или волки разговаривать друг с другом, но мне кажется хорошей идеей, по крайней мере, попробовать узнать, чем они заняты.

Он остановился и сунул руку во внутренний карман пальто. Андерс заметил, что пальто Хейна тяжело колышется при каждом его движении – должно быть, прежде чем покинуть Ульфар, дядюшка набил его всем полезным, что смог унести.

Из кармана Хейн вытащил маленькое круглое зеркальце типа тех, которыми пользуются богатые жители западного Холбарда. Зеркальце было в защитном футляре. Когда вы открываете этот футляр, то можете смотреть на свое отражение, проверяя… Андерс не знал точно, что именно люди проверяют, но, судя по всему, это было очень важно.

Оказавшись в Ульфаре, Андерс понял, что у таких зеркал есть и другое применение.

Хейн повернул зеркальце к близнецам и Сэму, где отразилась его перепачканная физиономия, и Андерс увидел на внутренней стороне крышки руны.

– Вы видели когда-нибудь такое зеркало? – спросил Хейн. – Есть несколько точно таких же с теми же самыми рунами. Вы сказали, что у Дрифы была кузница в Облачном приюте – я об этом не знал. Но если остальные зеркала из этого набора где-то и могут быть, то только там. Одно из них принадлежало моему брату. – Последнее слово он произнес как бы вскользь, при этом обменявшись долгим взглядом с двойняшками. Феликс сейчас значил для них очень много, и его утрата по-своему отразилась на каждом из них.