Рождение - [38]

Короче, вопли Беноля о том, что они теперь совершенно другие люди и что все, разделявшее их на родной планете, там и осталось, и что здесь, на Киоле, они теперь являются самыми близкими друг для друга людьми, не подействовали. Как и заявление, что его расчеты показывают: четверо – это минимально необходимая группа для направленного воздействия на общество Киолы. Да что там минимально необходимая – даже силы четверых может не хватить, потому что рассчитанный на них уровень воздействия находится в пределах статистической погрешности и воплощение модели изменения общества возможно лишь в случае расширения пределов погрешностей, да и в этом случае лишь в семи процентах расчетных решений. Так что, даже если один из них не согласится сотрудничать с остальными, не говоря уж о прямой конфронтации, все усилия Беноля окажутся напрасными. Но его никто не слушал. За исключением Ямамото Исороку. И вероятно, русского. Тот все-таки больше молчал, поэтому был шанс, что он лучше контролирует эмоции. А немец и американец просто закусили удила…

В общем, спустя несколько минут бесполезных увещеваний киольский ученый убрал киноэкран, на котором демонстрировалось звуковое и цветное кино невообразимого для Земли качества, и японец остался в одиночестве. Поднявшись, Ямамото прошелся по своей комнате. С первой минуты он воспринимал ее как небесное отражение зала храма Ясукуни, где находят покой души умерших воинов. Здесь тоже в центре находился алтарь, а сам он, Ямамото Исороку, был жертвой, то есть даром Аматэрасу, которым богиня распорядилась вот таким образом. А наивный ученый с другой планеты – всего лишь ее инструмент. Как и тот пилот американского истребителя, чья очередь закончила его земной путь. Поэтому просьбу Беноля о помощи Ямамото сразу расценил как волю Аматэрасу и готов был немедленно и всеми силами помочь ему во всем, о чем бы он ни попросил. Но вот остальные…

Несколько раз в течение дня японец поднимал глаза к потолку и звал ученого, но тот так ни разу и не откликнулся. Дважды, когда Ямамото выходил в купальню – не столько для того, чтобы освежиться, сколько для того, чтобы занять время, ибо делать в зале было нечего, – на его лежанке появлялись столовые приборы с едой, но более никакой реакции адмирал не обнаружил. Адмирал… хм, смешно… Вряд ли он теперь мог называть себя так. У него больше не было флота, и на взгляд постороннего он был совершеннейшим сопляком. Ямамото вспомнил свое последнее пробуждение в прошлой жизни. Как он мечтал снова стать молодым и здоровым! И вот он стал… И что? Эх, правильно говорил тот священник из американской миссии Ньюол в Нагаоке: когда Господь желает наказать человека, он исполняет его самые заветные желания… Ямамото неплохо знал Библию, но христианство так и не принял. Хотя во время учебы в Военно-морской академии у него часто возникали споры с друзьями из-за того, что на столе в своей комнате он держал эту книгу. И тем вечером он внезапно почувствовал, что ему остро ее не хватает. Нет, он не сомневался в промысле Аматэрасу, но длительный контакт с христианством породил у него некую причудливую теорию, совмещавшую в себе и христианского Бога и всех других богов – японских и, скажем, китайских, которые находились между собой в неком причудливом и не всегда понятном человеческому разуму, но несомненном взаимодействии. Вот и этот Беноль, будучи ученым, в чьем распоряжении явно имеются невообразимые для землян возможности, все равно в разговоре поминает богов. Вряд ли это земные боги, но само присутствие веры здесь, так далеко от Земли, да еще у цивилизации, на тысячи лет обогнавшей земную, указывает на то, что божественные силы существуют…

Так, под теологические размышления, адмирал и уснул.

Утро началось с того, что Ямамото посетил купальню и с аппетитом позавтракал. После чего сквозь потолок вдвинулась голова дракона с экраном в пасти и Алый Беноль поинтересовался, не сумели ли земляне за прошедшее время как следует обдумать его слова и оценить свое положение. И не решились ли они на попытку сотрудничества. Снова немец и американец категорически и очень эмоционально ответили «нет». Русский ответил спокойнее, отвергнув сотрудничество только с «фашистом».

Адмиралу припомнились дебаты, которые шли в японском обществе в целом и на флоте в частности по поводу присоединения Японии к Тройственному пакту. Флот и сам генерал Ямамото тогда были против, но… Он тяжело вздохнул. Киольский ученый не прав. Все, что разделяло их там, на Земле, хвостом дракона притащилось за ними сюда, на Киолу. И по-иному быть не могло, потому что разделяло их не что-нибудь, а война, причем все еще идущая и потому являющаяся едва ли не самым важным в их жизни, той жизни, которую они вели. По-иному и быть не могло, ибо именно война дала им то, ради чего Беноль привел их на свою планету, – умение убивать и выживать… Поэтому, когда настала его очередь отвечать, он коротко поклонился дракону и попросил о личной встрече.

Выслушав всех, Беноль, не скрывая разочарования, сообщил, что в таком случае он не считает себя вправе задерживать кого-то из них в своей иуэле, они вольны немедленно покинуть ее и отправиться куда пожелают. Он внес данные о гостях с Земли в каталог Деятельных Разумных Киолы, и потому они обладают всеми правами и возможностями киольцев на территории планеты. Однако он предупреждает, что земляне должны держать в узде свои агрессивные наклонности, потому что если кто-то из них попробует дать им волю, то будет немедленно изолирован. После этого ученый отключил связь, никак не ответив на просьбу Ямамото о личной встрече. А когда адмирал отвел взгляд от экрана, обнаружилось, что стена комнаты, отделявшая его от коридора, по которому он в прошлый раз вышел в центральный зал, где извивалось тело искусственного дракона, снова исчезла. Путь был открыт…