Рождение Земной Федерации - [17]

— Достаточно, — прервал меня преподаватель. В аудитории стояла тягучая тишина. — Садитесь. Э-э-э-э… Как, говорите, вас зовут?

— Михаил.

— Садитесь, Михаил. Итак, на чём мы остановились?

И такие случаи происходили практически на каждой лекции. Порой мне казалось, что преподаватели специально меня дёргают, зная, что я отвечу. И каждый раз эта девушка пихала меня в плечо.

* * *

Второй и третий курсы пролетели незаметно. За эти два года я настолько привык к интерфейсу импланта, что границы между реальным и виртуальным пространством просто стёрлись. И уже не представляю, как бы я обходился без импланта. Программное обеспечение с помощью Николая стало более совершенным. Да я и сам значительно продвинулся в программировании и уже не уступаю Коле, а то и превосхожу его. У нас получилась полноценная дополненная реальность.

Помимо совершенствования виртуального интерфейса я работал в лаборатории, создавая всё новые биоэлектронные устройства. Оформил более двух десятков патентов. В основном все изобретения были направлены на реализацию основного проекта. Я истратил почти все сбережения. И вот когда деньги подходили к концу, со мной связалась крупная химическая компания. Там заинтересовались одним из моих запатентованных изделий, а именно датчиком определения наличия и концентрации вещества в среде. Проще говоря, я смог вырастить биоэлектронный нос. Исследовал обоняние различных животных и насекомых и создал универсальную систему распознавания запахов. Искусственно выращенные рецепторные белки и нейронная сеть позволили создать датчик, превосходящий по чувствительности всё, что было сделано до этого. Причём система получилась масштабируемая, что позволило увеличивать чувствительность в зависимости от требуемых задач.

А ещё было искусственное сенсорное покрытие, наносимое на поверхность любой формы, способное распознавать прикосновение, силу нажатия, место контакта, температуру и повреждение. По факту это искусственная кожа.

Я пытался воссоздать то, что уже сделала природа, отдельные системы организмов, только на уровне биоэлектронных технологий. Нарабатывал опыт конструирования, выращивания и моделирования таких систем. Научился дублировать биологическую систему электронной и наоборот. Пробовал различные комбинации. Например, сигналы от искусственной кожи обрабатывались электронной нейронной сетью, а видео с цифровой камеры считывала искусственно выращенная биологическая нейронная сеть. Я работал круглосуточно. Результаты и возможности просто поражали воображение.

Не скажу, что до меня биоэлектронными устройствами никто не занимался. Занимались, и многие. Но эти работы больше выглядели, как научные труды, а не как попытки создать устройство, которое можно применить. Такие работы показывали возможности создания того или иного взаимодействия биологических компонентов с электронными, но не более. Те же искусственно выращенные биологические нейронные сети использовались только в медицине. И никто не пытался совместить их с электронными приборами на уровне готовых устройств. Нейросети моделировали на компьютере и этим довольствовались. Но вернее сказать, что никто не пытался создавать подобные устройства из-за того, что для этого нужно множество специалистов различных направлений, что, в свою очередь, требует значительных вложений. Да и трудно видеть возможности биологии, если ты инженер-схемотехник.

Тем не менее какие-то наработки были, и, естественно, я пользовался этими трудами. И благодаря импланту я смог обобщить все эти работы и создать методику, которая позволила создавать действительно уникальные вещи. Но главное было ещё впереди.

После заключения первого контракта с химической компанией на меня хлынул дождь из предложений от предприятий различной направленности. Кто-то предлагал место на своём предприятии, кто-то хотел выкупить лицензию на то или иное изделие. Мне пришлось обращаться к юристам моего университета, так как у самого просто не было времени во всём этом разбираться.

Мне всё время казалось, что я не успеваю. Куда я опаздываю, понять не мог, но продолжал работать, как «папа Карло» на конвейере по изготовлению буратин. Мой куратор лишь качал головой, когда заходил в лабораторию.

В итоге поначалу медленно, а потом всё быстрее мой кошелек стал пополняться за счёт патентных отчислений и заключённых договоров. И я решил, что пора приступать к основному проекту.

* * *

Доцент Бортников вёл лекцию, когда его планшет, лежащий на столе, оповестил о входящем сообщении. Сначала он мельком глянул на него, продолжая своё выступление перед аудиторией, но, заметив заголовок сообщения, замолчал и как бы с опаской потянулся к нему. Некоторые студенты, видевшие лицо Бортникова, когда тот читал сообщение, ещё долго веселили однокурсников, изображая, как сильно оно вытянулось от удивления.

Звонок Сергея Матвеевича застал меня в столовой. Я вывел перед собой изображение и ответил.

— Да, Сергей Матвеевич.

— Михаил, как это понимать? — куратор выглядел каким-то взбудораженным.

— Сергей Матвеевич, я не понимаю, о чём вы.

— Мне только что пришёл запрос на пропуск от транспортной компании. Они говорят, что привезли оборудование и что заказчик — вы, — куратор уставился на меня немигающим взглядом.