Рождение таблетки. Как четверо энтузиастов переоткрыли секс и совершили революцию - [6]
Эту идею подхватила Маргарет Сэнгер, и так же поступил Вильгельм Райх, ученик Фрейда. В двадцать третьем году Райх сообщил Венскому психоаналитическому сообществу, что верит в оргазм как ключ для излечения неврозов. Он предупреждал, что «генитальная стагнация» может привести не только к эмоциональным трудностям, но и «к сердечным заболеваниям… чрезмерному потоотделению, приливам жара и холода, тремору, головокружениям, расстройствам пищеварения и иногда усиленному слюноотделению». Женщины и юношество особенно уязвимы, говорил он, потому что от них ожидается воздержание до свадьбы (по крайней мере, в случае женщин), тогда как мужчины свободны удовлетворять свои сексуальные аппетиты. Райх верил, что оргазмы – и много – необходимы всем, чтобы разряжать сексуальное напряжение и сохранять здоровье. Более того, говорил он, пока эта энергия не найдет себе выхода, в мире не удастся осуществить никаких прогрессивных политических и социальных реформ. Чтобы сотворить поистине свободное общество, понадобится не меньше чем «сексуальная революция» (термин, введенный Райхом). Он был пророком оргазмов. Даже разработал специальный ящик – «аккумулятор оргонной энергии», – чтобы помочь обуздать оргазмическую энергию, которая, как он считал, циркулирует в атмосфере и человеческом кровотоке. Норман Мейлер, Сол Беллоу, Уильям Стайг и многие другие интеллектуалы позже сидели в этом ящике (Альберт Эйнштейн подумал над приглашением и вежливо отказался). Со временем федеральное правительство заклеймило Райха шарлатаном, но это уже не имело значения. Он успел вдохновить поколение последователей, которое сыграет центральную роль в сексуальной революции.
После Райха пришел Альфред Кинси. На первый взгляд, Кинси не выглядел радикалом. Он носил галстук-бабочку, стригся под ежика, читал лекции студентам Индианского университета и любил приглашать коллег домой попить чаю и послушать классическую музыку из своей впечатляющей коллекции записей. Он женился на первой женщине, с которой начал встречаться, и на медовый месяц повез ее с палаткой на природу собирать жуков. Секс интересовал его как часть природы, но настоящей его страстью была работа. Кинси был энтомологом и начал свою академическую карьеру, изучая орехотворок – мелких насекомых, образующих наросты на листьях. Только когда студенты стали задавать ему вопросы о браке, он принялся читать все, что мог достать, о человеческой сексуальности. Неприятно пораженный скудостью надежной информации, Кинси приступил к собственным исследованиям. Радикальный эмпирист, он считал, что все на свете поддается количественной оценке – и оргазмы, и совокупления между собой людей или домашнего скота. Вооруженный лишь блокнотом и невозмутимостью, он стал измерять и категоризировать разнообразные сексуальные практики американцев. Он начал с интервью со студентами и скоро прошел по стране с командой исследователей.
Кинси обнаружил в себе великий дар добывать тайную и подробную информацию. К сорок седьмому году он был готов опубликовать результаты. Среди его открытий были и такие: секс приносит пользу браку, мастурбация не вредит, гомосексуальность распространена гораздо шире, чем это принято считать, люди изменяют своим партнерам чаще, чем думают многие. Пока другие решали, неизбежно ли гомосексуалы или участники внебрачного секса попадут в ад, Кинси отчитывался о научных фактах: «Орально-генитальные контакты какого-либо рода как при пассивной, так и при активной роли рассказчика в сексе упоминаются в рассказах примерно шестидесяти процентов мужчин». Но самое важное открытие Кинси, вероятно, было следующим: женщины желают секса, и не только затем, чтобы производить детей. Они мастурбируют, наслаждаются оргазмами и спят с партнерами для удовольствия – как и мужчины (правда, согласно Кинси, они делают все это реже, чем мужчины, и неохотнее признаются). В любом случае Кинси заставил американцев меньше стыдиться секса. Его книга «Половое поведение самца человека», которая стоила шесть с половиной долларов (что сегодня около шестидесяти трех), насчитывала восемьсот четыре страницы и была опубликована «У. Б. Сондерсом» – старейшим медицинским издательством, – а в сорок восьмом году внезапно стала бестселлером.
Кинси вдохновлял молодых людей вроде Хью Хефнера – заложившего мебель своей маленькой чикагской квартирки, чтобы получить деньги на создание журнала «Плейбой», – думать о сексе как о чем-то здоровом и правомерном. Хефнер скоро стал видеть себя этаким Полом Ревиром[8] в шелковой пижаме – посланником свободы и правды. Он поощрял американцев воспринимать секс как нечто, чем они вправе эгоистично и напоказ наслаждаться – как быстрыми машинами, хорошей едой и тонкими винами.
Трудами Фрейда, Райха, Кинси, Хефнера и других к середине двадцатого века люди стали еще сильнее отличаться от прочих животных. Секс заворожил их, представ главным источником блаженства. Молодые люди начали описывать стадии своих сексуальных похождений в спортивных терминах вроде «первая база», «вторая база», «набрать очки» и «пройти до конца». Казалось, что все на свете сексуально заряжено. Даже автомобили тогда выглядели как фаллические звездолеты – кроме «эдсела», у которого решетка радиатора была похожа на хромированную вагину. Желтые газеты рассказывали о постельных привычках звезд. Журналы с неодетыми девочками вроде «Флирта», «Уинка» или «Титтера» предлагали читателю скабрезные шутки и сочные картинки. Голливуд сороковых превратил в объекты сексуального поклонения Бетти Грейбл и Эстер Уильямс
