Рождение - [180]

— Тин! Успокойся! Это всего лишь жар… Соберись! Или придётся заставить тебя сделать это! — Осилзский ощутил явную угрозу в похолодевшем взоре нетрезвого от горячки соратника. Вот уж теперь ещё чётче осознал: видеть Гаура пьяным и врагу бы не пожелал. Но главарь шайки из Шукрских болот сумел собрать воедино спутанное сознание и внезапно отшвырнул подальше нож.

— Забирай, Нгдаси. Я как-то странно воспринимаю всё вокруг… Сам вижу, что так… Не выпускай меня отсюда. У Нартиса тоже видения были вначале. Я… я опаснее.

После осмотра Соул потёр виски и хмуро отметил:

— Это может стать началом эпидемии. Надо срочно объявить, чтобы при первых же проявлениях похожего недомогания звали меня. Я пойду за лекарством. Эта лихорадка иногда пробуждается на болотах. Я знаю, как её лечить, но только благодаря своему учителю… У человеческих лекарей нет средства… И… Я направлю Силион к Таузски… Мне необходимы некоторые ингредиенты… Затем поговорю со старейшинами: следует известить народ, чтобы старались всеми способами поддерживать своё здоровье на достаточном уровне… Я научу Кири и Ситтиана изготовлению профилактических отваров, чтобы уменьшить риск… Пока всё.

Тин затих, вслушиваясь в их речь, однако неясно: расшифровывает ли он происходящее. Из-под одеяла Беловолосый Крушитель смотрится худеньким подростком. Даже сложно поверить, чтобы вот он мог наводить страх на григстанских истребителей.

* * *

Соул тихонько переступил порог и вопросительно покосился на измученного друга.

— Устал уже. Он постоянно рвётся спасать Дайим. И язык не поворачивается признаться ему, что посёлка уже два года, как нет. Благо, теперь не сможет использовать оружие. Он меня предателем считает. Уже бы точно попытался прирезать, — хмуро рассказал Осилзский. Лекарь протянул ему небольшой глиняный горшок с настоем.

— Вливай в него, сколько выйдет. Раст привёл ещё одну пациентку. Нужных медикаментов у меня почти не осталось. Силион предупредил, — объяснение не утешило. Больной в очередной раз начал пытаться куда-то пойти, а потому Ланакэн кинулся укладывать его обратно.

— Там григстаны! Они же всех убьют! Они подожгут всё! — снова навязчиво принялся твердить Тин. Тонкие крепкие пальцы впились в ворот рубахи «вынужденной сиделки».

— Выпей. Это поможет. Здесь Убежище. Здесь нет врагов.

— Ты лжёшь! Они же уведут её! Выпусти! — попытка вырваться из цепкой хватки герцога провалилась. Гаур уставился на своего соратника с яростью, но тот чуть не силком влил ему в рот напиток. В очередной раз галлюцинации сменили тему:

— Не надо… Отец, я не смогу это!.. Не надо!

— Тише-тише! Всё хорошо! Попытайся уже уснуть! А то я уже устал тебя ловить, — честно признался предводитель Сопротивления.

— Кто ты?!

— Без разницы. Главное, отдыхай и выздоравливай, — явно в уточнении смысла особого нет.

Возможно, устал сопротивляться, но всё-таки вконец морально измождённый хворобой сомкнул веки. В воцарившейся тишине огонёк светильника трещит, как громадный костёр. Его отблески миллиардами искр рассыпаются по стенам. Иногда они будто бы оживают от шевеления воздуха, начиная плясать с кристалла на кристалл… Эта сюрреалистическая картина словно бы подчёркивает неприятный осадок на душе, вызванный безумием главаря Шукрской шайки. Осилзский сел у стола и задумчиво начал следить за игрой света, когда у самого входа услышал спор…

— Я же просил тебя меня дожидаться! Зачем уходить с назначенного места?!

— Ты каждый раз заставляешь меня торчать в ожидании! Это скучно! Вот и отошёл! Я понимаю, что ты можешь собрать куда больше меня, но сидеть без дела мне не интересно! Как ты не понимаешь, Рантер!

— И какое насекомое тебя укусило в детстве, что тебе вечно не сидится на месте? Я не так уж и на долго отходил! — с досадой бросил старший брат. Ланакэн торопливо заглянул за завесу, убеждаясь, что это действительно Силкорны. Младший выглядит расстроенным. Лишнее подтверждение подозрению неприятно скользнуло по мыслям, заставляя оставаться вне поля зрения. Неужели же всё дело в… Рантере? Куда он может отходить, если собирают моллюсков вместе годами? За спиной раздался чуть слышный стон. Пришлось вернуться к ложу поверженного недугом, опять мелко трясущегося из-за озноба. Однако полностью выплыть из омута целительного забытья, в который погрузило зелье, не вышло, а потому Тиннарис лишь глубже завернулся в одеяло и опять затих.

* * *

Шаитта медленно подняла ресницы и обнаружила над собой обрадованного Кири. Его беззвучный смех заставил девочку смутиться. Она села и поспешно ознакомилась с помещением. Узнать каморку лекаря труда не составляет.

— Откуда я здесь? Ты сюда принёс? — решилась всё-таки уточнить у немого. Он кивнул и расторопно поднёс глиняную чашку травяного настоя, от которого клубится ароматный пар. Вкус у напитка замечательный. Судя по ожиданию, юноше не терпится узнать её мнение.

— Приятный… Ты заваривал? — помявшись, всё-таки задала вопрос, на который часто-часто замотал головой. По щекам разлился робкий румянец, но мальчик снова поспешил заняться поручением отца. Уже наловчился ощутимо помогать Соулу в приготовлении снадобий. Сейчас Нгдаси удалился к очередному пациенту (их за день существенно прибавилось). Кто-то негромко постучался. За порогом стояла Силион, ещё в одежде оттоира. Она приветливо поздоровалась с освобождённым маленьким рабом и достала несколько бумажных пакетов с заказанными составами именно тогда, когда вернулся хозяин жилища. Ещё рано утром пришлось кинуться к Таузски за помощью в покупке указанных довольно неожиданных препаратов.