Рождение мечника - [97]
Что мне оставалось ответить на такой содержательный аргумент? Только поцеловать эту рыжую, что я и сделал. Собственно, аргумент и подразумевал именно такой ответ, это было очевидно без всякой имплантации. Однако когда мы отдышались, выяснилось, что Ри ещё не закончила.
— Да, Леон, хотела тебя спросить. Как тебе наши девчонки?
— В смысле?
— В прямом. Как тебе Асина, Милена, Силена, другие, с кем ты успел пообщаться за время пребывания на корабле?
— Красивые, сильные, сексуальные… но тяжёлые. По характеру. По отношению к мужчине. У них приходится буквально выгрызать право на собственное мнение.
— А как ты посмотришь на то, что после имплантации я предоставлю доступ к твоему импланту… той же Милене?
Я на мгновение потерял дар речи. Вот уж прилетело, откуда не ждал!
— Смерти моей хочешь?
— Чужую орденку я могу поставить на место, а вот свою боевую сестру… Близкую подругу… Меня свои же не поймут. Попытаются вразумить, и я вынуждена буду пойти на уступки. У нас принято делиться мужчинами, особенно в дальнем рейде. Кот в составе стаи — это праздник и для стаи, и для всей команды корабля, где эта стая летит к месту боевых действий. Или возвращается на базу.
— Вот с этого и надо было начинать, кошка… — в горле пересохло. Вот тебе и имплантация! А всё так хорошо и мило начиналось!
— Не скажи. Зачем сразу огорошивать? Ты увидел плюсы. Теперь узнал о минусах. Знаешь, что Орден с тебя всё равно не слезет, пока не добьётся своего.
— Меня не Орден сейчас волнует. Та же Ли… Да и Силена… Они показались мне адекватными, эдакими фанатками боевых искусств, фанатками фламбера. Отсюда здоровый фатализм, уважение собрата по клинку. Но эти фурии… Съедят ведь.
— Подавятся! — весело зыркнула на меня девочка, прижимаясь всем телом, а потом зашептала в самое ушко. — Открою тебе страшную тайну, милый… Это всё — трёп. Они не станут делать тебе больно по одной простой причине: все они любят меня. Кто же захочет через тебя причинять боль своей возлюбленной сестре?! Ну чуть надавят… Ну отымеют… От тебя же не убудет! Ты для них такая диковинка, даже не представляешь! Да и не такие уж они и страшные. Для чужих — да, а для своих… За своих они глотки перегрызут любому. И открытые они для своих, прямые и открытые. Пока просто к тебе присматриваются, но если почувствуют родственную душу… почувствуют отклик в твоём сердце… это семья, Леон. Настоящая семья. И это на всю жизнь. Понимаешь?
Последний аргумент заставил меня вздрогнуть. Для человека, который вырос без семьи, это слово сродни слову «Бог» для верующего. Семья… Ведь именно это тянуло меня в Республику. Диана стала первой женщиной в моей жизни, кому я мог бы эту самую жизнь посвятить, а потом на горизонте появилась Валери… Она уже доказала свою надёжность — примчалась ко мне через всю бесконечность космического пространства, преодолела невероятные организационные трудности. Девчонки даже гражданство мне из Совета выгрызли! А риск, через который она прошла на вражеской территории?! И после этого я ещё в чём-то сомневаюсь?! Да ни одна земная женщина ради меня и тысячной доли подобного не проделывала! А ей и надо-то всего… Я повернул к себе рыжую мордашку прелестницы, до того удобно лежащую у меня на плече. Внимательно вгляделся в огромные зелёные бездны глаз…
— Нужно быть открытым, говоришь?.. Пойти навстречу?.. Ладно, с твоими сёстрами мы как-нибудь разберёмся. Ты мне другое скажи, Ри. Тебе это очень нужно?
— Что?
— Вибратор на моём члене?
— Да, — пришёл черёд женщины сдавленно сглатывать подступивший к горлу ком.
По телу любимой пробежала волна… предвкушения, и я физически ощутил, насколько это для неё важно. Не лояльность перед Орденом, не контроль надо мной, не это мифическое запредельное удовольствие для её мужчины — а вполне реальный кайф, который она хочет испытывать не только на бездушных машинах, но и на мне. Она хочет получать максимум от наших отношений, и винить её в этом глупо — она ведь влюбилась в меня, как девчонка, и такая малость, как приятное дополнение к чувственной феерии в виде вожделенного импланта, была не таким уж запредельным желанием.
— Я хочу, чтобы ты получала рядом со мной всё, чего заслуживаешь. Я доверяю тебе, девочка. Делай, как подсказывает сердце. Считаешь, что нам нужно через это пройти — я готов.
— Спасибо, — пролепетала рыжая бестия и стремительно развернула меня к себе.
Мои губы обожгло мимолётным поцелуем, но женщина этим не ограничилась. Она резко усадила меня на стол, сама же как-то незаметно оказалась у моих ног. Сжала в кулачке разгорячённую плоть и резко, словно в омут нырнула, подалась вперёд. Я вцепился в её волосы, непослушным ореолом разметавшиеся по моим ногам, столу, её лицу. Уже находясь на грани, стиснул сильней, заставил остаться на месте, довести эту чувственную феерию до конца. Её лицо, когда она посмотрела на меня, выражало крайнюю степень недоумения, словно женщина спрашивала себя и меня: «И что это сейчас было?» О реальности всего случившегося говорил лишь её язычок, недоверчиво облизывающий перепачканные губы. А потом валькирия, видимо, окончательно решив для себя собственную этическую проблему, резко метнулась вверх и оказалась на мне. Перед глазами возникли тяжёлые налитые жизнью груди, в которые я тут же впился поцелуем, и теперь уже моя Ри выгибалась дугой, наслаждаясь нашей близостью.
