Рождение Клеста - [31]
— Всё было, — цыкнул тот, сплюнув со стены в город. — Да только не хранилось так, как надо. Началась война, и выяснилось, что механизмы никуда не годны: одни рассохлись и потрескались, другие — гнилые. И всех мастеров в армию забрали — от них сейчас ни слуху, ни духу. Живы, нет — не знаю. У меня брат двоюродный вот так ушёл — и с концами.
Тут уже и я, не выдержав, сплюнул в сердцах в том же направлении. Неужели это и есть то сокровенное знание о войне, на которое намекал Учитель: меня запросто может пришибить шальной глыбой как мелкую букашку, а я ничего против этого сделать не смогу, и все суровые годы моего обучения воинскому искусству не стоят даже и куска разбитого камня? Все унижения, ушибы и побои — это всё зря?!
Я вспомнил, с каким щенячьим восторгом мы на войну собирались… глупые мальчишки, которых провожали такие же глупые девчонки.
Бах! Камень очень удачно приложился в стену, осколки страшным пыльным фонтаном взмыли в небо и посыпались нам на головы. Очень скоро стало понятно, что нихельцы стараются лупить в определённый участок, в одну точку, поэтому солдаты шарахнулись с этого места направо-налево, вместе с командирами. На стене образовались трещины; выглянувший наружу мог увидеть кучу битого щебня, образованную осыпавшейся стеной и обломками каменных ядер как раз в месте прицельного обстрела. Эта куча стала чуть ли не в треть высоты городской стены!
Проломят, проклятые, конечно проломят…
— А откуда у них камни? — спросил я, отряхнувшись от осыпавшейся пыли. — Тут что, где-то каменоломня есть?
— А ты не видишь что ли? — удивлённо-злобно отозвался десятник. — Они же обломками каменных стен кидаются!
— ???
— Их тактика уже давно известна. Захватывают город, насильно заставляют жителей разбивать «лишние» каменные дома и грузить обломки на телеги. Потом везут их для осады следующего города. А там всё повторяется заново.
— Вот ведь гниды! — возмутился я. — А людям где жить потом?!
— А где хочешь. Хочешь — новый дом себе построй.
То-то мне летающие обломки казались местами уж больно ровно отшлифованными, как будто их выпиливали, а не выламывали! Я думал, что это от наших стен отламываются куски камня с раствором, а, оказывается, что к нам прилетали точно такие же…
— А что, если попытаться помешать доставке камней? — спросил я, разговаривая как бы сам с собой и вспоминая уничтоженный мост, вставший на нашем пути из дома в армию. — Выслать отряд — и пусть нападают на обозы. Мосты разрушают.
Десятник посмотрел на меня, как на неразумного мальчишку:
— Да как же мы этот отряд вышлем? По всей округе нихельские конные дозоры шастают. Если кто и выйдет, то только по одному и пешком. А пеших они враз переловят. И потом, если солдат отпустить далеко, в отрыве от армии, то они же дезертируют или, ещё хуже, лесными разбойниками станут, и будут нападать на крестьян, а не на врагов.
Да уж, не верил этот мужик в честность своих солдат… Помня, что у нас с Мальком тёмное прошлое, я обречённо махнул рукой и решил со своими мудрыми советами к сотнику не соваться. К генералу — тем более. К тому же, я не поверил, что такой отряд можно незаметно вывести из крепости, и что найдутся желающие, не из штрафников и прочих ханыг, вот так сильно рискнуть ради победы. Ранят тебя в таком деле — и куда ты денешься? У сельчан будешь отлёживаться? А нихельцы начнут прочёсывать деревни, и выловят тебя там, как сонного карася. Кто-нибудь из мужиков наверняка продаст: доходили к нам в город нехорошие слухи о том, что кое-кто на захваченной территории нихельцам готов задницы лизать…
И это будет только в том случае, если тебе, раненому, товарищи смогут помочь добраться до этой самой деревни. А если нет? — погоня, скажем, — что тогда??? Обозлённые враги над тобой ещё и поглумиться смогут, чтобы умирал ты долго и тяжело. То ли дело тут, в крепости: царапнуло тебя камушком, — и вот ты уже лежишь такой, полумёртвый, глаза закативши, а сердобольная Солнышко тебе перевязку делает, обнажая свои сладкие булочки при работе полусогнувшись. Это же совсем другой расклад! И кто ж пойдёт, кроме нас с Мальком (да, и пойдёт ли он, кстати?), рисковать своей головой в таком отчаянном отряде, если тут гораздо безопаснее и удобнее???
И на сколько дней хватит этого отряда? Вот напали на обоз, а там охрана. Потеряли несколько человек. Ещё раз напали — ещё потеряли. Попали под облаву. И — всё. Что решат эти два обоза в таком сражении, для которого караваны идут каждый день, по несколько штук? Это ж капля в море! Сидя за стеной, в укрытии, мы сможем убить врагов гораздо больше, т. е. больше им навредим.
Вот так я рассуждал тогда, ещё не зная, что для такой войны начнут создавать специальные отряды и набирать туда бойцов по строгому отбору и с большой оплатой. И будут они делать дела по особым указаниям от больших начальников… Может, у нашей армии уже тогда имелись такие бойцы, про которых простому десятнику знать было не положено — кто ж теперь про то скажет?
А это правда, что вы с другом пятерых нихельцев завалили? — кажется, наш новый десятник на службе совсем одичал и был рад выговориться с первым встречным.
Наш герой оказался разлучен с женой и попал на войну, на которую не хотел. Но его профессионализм всё равно заставил его воевать на совесть: ведь в его подчинении оказались люди, вообще воевать не умевшие…
Наш герой влипает в историю, где есть государственная тайна, опасная для жизни, и это обеспечивает ему новые приключения. В этой книге он неожиданно находит свою настоящую любовь, хоть поначалу и противится своим чувствам.
Космос. В его бесконечном пространстве и измерениях летит межпланетный корабль с дружными членами экипажа. Они – первопроходцы, жаждущие открытий, исследователи своей солнечной системы. Они летят к планете, где возможно есть разумная жизнь. Но путь так далек, а космос таит в себе столько загадок. Как добраться до цели, если не знаешь, что скрывается в этой одновременно прекрасной и жуткой тьме? Космос – просто бесконечность с мириадами песчинок вокруг? Или голодная алчущая пасть дикого зверя, готово похоронить любого в своей утробе? Спросите об этом экипаж космического корабля в конце их путешествия.
Война ломает судьбы. Ломает жестоко и безвозвратно. Призраки прошлого не дают спать, то и дело всплывая в сознании, напоминают о себе.
В двадцать первом веке на Земле стало происходить странное. Люди сходят с ума, ткань реальности рвется, из трещин пространственно-временного континуума лезут хтонические монстры… И только один человек может положить этому конец. Если, конечно….
Йорунн стремится домой после долгих лет изгнания, и свое право на корону предков ей придется доказывать заново. Девушка вынуждена столкнуться с тенями прошлого, отыскать союзников, верных присяге, и сделать невозможное, вернув брата из небытия. Время неумолимо истекает: огонь войны уже охватил империю, демоны готовы ворваться в мир людей, а в Великой Степи начинается битва, итог которой определит новое лицо мира.Эпическое фэнтези. Завершение цикла. В книге: магия и интриги, битвы и предательство, надежда вопреки, непредсказуемый финал.
Я — Хинрик из Химмелингов, последний мужчина в роду, что ведет начало от самих богов. Моя семья пала от руки иноземного конунга, теперь я должен отомстить ему за родных и вернуть свою страну. Но у меня нет ни армии, ни богатства, ни союзников — только крепкий топор. Единственный шанс отомстить — обучиться мастерству рунного колдовства, пройти все испытания и стать могущественным начертателем. Это смертельно опасный путь, но ради правосудия я готов на все.
Он единственный студент очень тайного факультета! Залы духовной семинарии позади! Предстоит скучная практика в качестве младшего черпия собора Святого Люция. О чём ещё можно мечтать в мире, где молитвы несут силу магии, а черпии являются ключевым звеном между божественным паром и сильными мира сего! Долгожданный дирижабль наконец–то прибыл. Заветный билет в кармане! Но! Главный закон жизни никто не отменял — за белой полосой неминуемо следует чёрная, а значит, как говорится — жди беду! Всему виной грёбаные злодеи, которые всегда появляются в самый неподходящий момент! Хуже них могут быть только клирики–отступники.