Рождение богов I. Иллюстрированный роман - [17]
Скоро Алексей представлял общую картину жизни и взаимоотношений в семье Тофона. Уважаемый и богатый эллин из старого аристократического рода. Более сотни рабов, дом рядом с агорой, есть большое поместье недалеко от Алопеса на берегу Илисса в пригороде Афин и еще одно поместье рядом с поселком Ороп. Жена умерла от горячки лет десять назад. Единственный ребенок – Пандора. Своенравную дочь любит и балует сверх необходимости. Видимо, боится остаться на старости лет в одиночестве и отдавать замуж не торопится, хотя дом постоянно посещают сваты. Образован, умен и справедлив, но, по мнению раба, совершенно не практичен. Его легко обмануть и обокрасть, чем большинство домашних рабов и промышляют в промежутках между попытками увильнуть от возложенных на них обязанностей.
– Скажи, почему у его дочери такое необычное имя – Пандора? Разве не так звали женщину, которая открыла шкатулку со всеми несчастьями человеческого рода? – прервал Алексей очередную хвастливую историю Тимокла.
Раб задумчиво почесал подбородок и сплюнул в придорожную траву:
– Шкатулку? Не понимаю, о чем ты говоришь. Пандорой звали дочь царя Эрихтея. Она принесла себя в жертву ради спасения Афин. Хотя, кажется, была еще какая-то Пандора… Эх, сколько их было… Разве всех упомнишь. И все всем одаренные… – Тимокл оскалил свои гнилые пожелтевшие зубы и хрипло загоготал. – Но наша-то не из таких! Никакого почитания и благородства! Особенно после обряда.
– Обряда?
– Несколько лет назад забрали ее жрицы в услужение. Год ее дома не было. Так хорошо было… – Тимокл мечтательно зачмокал губами. – Тихо, спокойно… Я уж надеялся, что так и останется при храме. Но нет! Вернулась. И теперь шибко умная: все сама знает, то ей не так, это не эдак, житья от нее нет! Вздорная и чересчур любопытная девчонка! Не пристало благородной афинской девушке на выданье вести себя подобным образом! Сидела бы себе в гинекее, на женской половине дома, да занималась хозяйством, так нет же, знает, что хозяин в ней души не чает, и везде сует свой нос. Не дает никому спокойно заниматься своим делом!
«Ага, не дает тащить все, что плохо лежит, и бездельничать!» – сообразил Леша, скорчив гримасу сочувствия и кивая.
Дорога поднималась все выше. Леша оглянулся назад – серо-голубая полоса моря виднелась на горизонте. Впереди обзор загораживала возвышенность, и он с нетерпением ждал, когда наконец из-за холма появится знаменитый афинский акрополь.
Вдалеке что-то блеснуло.
Удивленный Алексей коснулся Тимокла:
– Что это?
Раб самодовольно ухмыльнулся и снисходительно сказал:
– Это блестит на солнце шлем Афины Воительницы! Он из чистого золота, – напыщенно добавил раб.
Леша прищурился, всматриваясь вдаль: и точно, из-за приближающейся стены показался холм, плотно застроенный белоснежными постройками. На вершине холма угадывался гигантский величественный силуэт, сверкающий на солнце золотыми украшениями. Алексей понял, что это и есть статуя, про которую говорил Тимокл.
Лешино сердце гулко застучало, по спине пробежал холодок. Неужели все это происходит в реальности? Древние Афины: новая точка отсчета. Наконец-то он достиг сердца древнего мира. Пора начинать его миссию.
Глава 5
1
Дом Тофона, зажатый двумя узенькими улочками, ничем не выделялся среди окружавших его строений. Выбеленные стены из глиняных кирпичей, черепичная крыша, тяжелая прочная дверь из тщательно подогнанных досок. Несмотря на некоторый аскетизм, дом был основательным и добротным.
Пройдя с улицы через входную дверь, Алексей очутился в небольшом дворике, окруженном крытой колоннадой. Внутри дом выглядел гораздо более просторным, чем казался на первый взгляд. С трех сторон над двориком возвышались постройки второго этажа. Дворик был чистым и уютным: внутренние стены, в отличие от наружных, были украшены яркими фресками, в центре стоял большой мраморный параллелепипед. Присмотревшись, Алексей решил, что это, скорее всего, алтарь для жертвоприношений. Перед алтарем возвышался бронзовый треножник, в чаше которого тлели угли. Невысокое чахлое деревце бросало на алтарь жиденькую тень, ему было неуютно в этом каменном мешке, но, видимо, это дерево любили и оберегали в этом доме.
Тофон оставил Алексея во дворике, велев обождать. Вскоре во дворе стали собираться рабы, живущие в доме. Леша растерянно мялся, разглядывая разрисованные стены и посматривая на собиравшийся народ. Наконец, во двор вышел Тофон в сопровождении сгорбленной пожилой женщины со свертком в руках и Тимокла с большим подносом.
Тофон торжественно задрал подбородок и произнес нараспев низким голосом:
– О, боги, восседающие на вершине Олимпа! О, всемогущий Зевс Громовержец! О, мудрая Афина! О, хитроумный Гермес! Благодарю вас за нашу удачу, благополучие и благодать! Милостью вашей вводим мы в этот дом нового раба по имени…
Тофон замолк на секунду, тихонько шевеля губами. Леша сообразил, что хозяин придумывает ему имя, и напрягся.
– Алексиус, – невольно сорвалось у него с языка.
Эллин хмуро взглянул на Лешу, и тот потупил взгляд.
– Ну ладно, – безразлично махнул рукой хозяин. – Алексиус так Алексиус.
Он набрал в легкие побольше воздуха и продолжил:
