Роза севера - [116]

Закат угас, в сумерках стерлись краски, и розы стали темны.

Время течет медленно, но если посмотреть вспять, оно протекло быстро. Транспортной логистикой теперь занимался лишь один, хотя и большой отдел быстро растущей «Trans-Zone», а компания стала одной из самых успешных за последнее десятилетие в Канаде. Много времени отнимали и дела в «Northern Mining». Имя Варламова стало известным в деловом мире, и семья переехала в особняк, хотя тоже в северном пригороде Торонто. Джанет со своим изумрудом блистала на банкете по случаю награждения Варламова орденом Канады — «за выдающиеся заслуги перед Канадой в восстановлении транспортной инфраструктуры». А Кэти исполнилось восемнадцать лет…

Праздновать решили дома, хотя Варламов давно привык к канадскому обыкновению отмечать семейные события в ресторане.

— Что-то я стала уставать в последнее время, — сказала Джанет. — Странно, все десять лет, как ты вернулся, чувствовала себя прекрасно. И еще хочу надеть изумруд, а для ресторана это перебор.

Так что Варламов нанял через фирму повара и двух официантов. Не возиться же с тарелками в вечернем платье и с королевским изумрудом на груди? Дороже, чем в ресторане, но Джанет стала как-то безразлично относиться к деньгам. Начали отмечать в семейном кругу, подруги Кэти должны были подъехать позже. Официанты — симпатичные парень и девушка в черных жилетках и при галстуках, — подав закуски, встали у дверей.

— Ну, дочь, — поднял бокал с шампанским Варламов, — ты выглядишь красавицей. Точь-в-точь как твоя мать, когда я влюбился в нее в Другом доле: зеленые глаза и волосы почти того же цвета…

(Вообще-то поначалу они испытали неприязнь друг к другу, но об этом нечего вспоминать).

Потом подняла бокал Джанет. Тусклее, чем у дочери стала зелень глаз, и волосы приобрели цвет темного меда, как у матери, но от мягкого сияния изумруда будто светилось лицо.

— Я благодарна Богу, что увидела тебя взрослой, Кэти, — сказала она — Желаю тебе жить долго и быть счастливой. Я дарю тебе свой изумруд. Если мне понадобится надеть его на какой-нибудь званый обед, я его у тебя одолжу, ладно?

— Мама!.. — ахнула Кэти.

— Я про свой подарок забыл, — вспомнил Варламов. — Но за ним надо слетать на Дарк-лейкс. Давай сделаем это послезавтра.

Поднялся Ивэн, пока еще угловатый подросток, брюнет в отличие от других членов семьи.

— Я тебя поздравляю, сестренка, — сказал он (на что Кэти слегка покривилась). — Я рад, что у меня такая красивая сестра, — поправился он. — Теперь ты взрослая. Желаю тебе всех благ.

Допили шампанское, отдали должное блюдам, приготовленным искусным поваром.

— Ивэн, — попросила Джанет. — Включи музыку Вивальди. «Времена года», «Зима». Помнишь, — обратилась она к Варламову, — как мы танцевали в Другом доле под эту музыку?

И снова рука Варламова легла на талию Джанет, и снова музыка будто заскользила по льду, и снова вибрирующая мелодия понесла их в морозную даль…

Стали подъезжать подруги Кэти — смеющиеся молодые девушки, Ивэн застеснялся и ушел к себе. Стало шумно, работы у официантов прибавилось. Девушкам было явно не по себе при виде блистательной Джанет, так что, встретив гостей, она и Варламов тоже ушли.

— Ничего, присутствие официантов не даст им слишком разгуляться, — устало сказала Джанет. — Приятные молодые люди.

В спальне она переоделась в халат, постояла у туалетного столика и, взяв с него какую-то книгу, подала Варламову.

— А это тебе в подарок.

И пошевелила пальцами:

— Странно, после той болезни мне всё кажется, что это не моя рука.

Варламов взял книгу и прочел имя автора: «Джанет Варла» (трудная для англоязычных канадцев фамилия Варламов как-то незаметно укоротилась до Варла). А ниже название: «Наша мечта».

— Ты написала книгу? Поздравляю. А о чем она?

Он попытался открыть книгу, но та была запаяна в полиэтилен.

— Это книга о нас, о тебе и мне. Не писать же одни статьи. Но не надо читать сейчас. Прочитай потом, пожалуйста.

— Хорошо, — улыбнулся Варламов. — Ты у меня молодец.

На следующее утро она еще спала беспокойным сном, когда Варламов собрался и уехал в офис. Он вернулся к вечеру, пообедал с Джанет (та выглядела утомленной и не ездила сегодня на работу), а потом зашел к Кэти. Та сидела на диване перед кучей одежды.

— И что мне надевать в эту тундру? — недовольно спросила она. — Там, наверное, холодно. И зачем туда едем?

Варламов сел рядом с дочерью.

— Лишь немногим прохладнее, — сказал он. — Возьми куртку, там накинешь. Помнишь дорогу в волшебную страну? — Он положил на столик бумагу и цветные карандаши.

— Папа! — фыркнула Кэти. — Я давно не маленькая девочка, чтобы верить в сказки.

— И все-таки, — попросил Варламов, — нарисуй дорогу туда. Это в последний раз.

Кэти недовольно взяла карандаши и один за другим набросала рисунки.

— Все правильно, — сказал Варламов, собирая листы бумаги.

— У себя ты их бросишь в шредер, и останется труха, — возмущенно сказала Кэти. — Я давно подсмотрела, что ты с ними делаешь.

Варламов вздохнул: — Завтра все объясню…

Назавтра долгих три часа летели до Эдмонтона, там Варламов взял такси и, к удивлению Кэти, заехали к нотариусу.

— Вы подготовили бумаги? — спросил Варламов.