Роза и тис - [38]
– Я хорошо помню, как мило вы мне сказали об этом.
– Сказал, потому что хотел задеть за живое.
– Я так и понял.
– Может, это прозвучало несколько грубо, но, в конце концов, нельзя же быть таким тонкокожим и чувствительным!
– Собственно говоря, ваши слова заставили меня встряхнуться. Я был окутан таким вниманием, предупредительностью и тактичной заботой, что выслушать неприкрытую правду стало просто облегчением!
– Теперь вы говорите дело! – заявил Гэбриэл и вернулся к собственным чувствам и резонам.
– Я что, не могу в общественном месте предложить бедной женщине чашку кофе без того, чтобы меня не заподозрили в безнравственности?! – бушевал он. – Почему я должен считаться с тем, что подумают люди, у которых вместо мозгов сточная канава?
– Гм! Вы ведь хотите стать членом парламента, не так ли? – спросил я.
– Я им буду!
– Точка зрения Карслейка такова, что вы им не станете, если будете и дальше публично демонстрировать свои дружеские отношения с миссис Барт.
– Какие все-таки люди свиньи! – воскликнул Гэбриэл.
– О, да-да!
– Как будто политика не самое грязное дело на свете!
– Опять-таки не могу не согласиться!
– Перестаньте ухмыляться, Норрис! Черт побери, сегодня вы меня раздражаете! И если вы думаете, будто между мной и миссис Барт есть что-нибудь недозволенное, вы ошибаетесь! Мне ее просто жаль – вот и все! Я ни разу не сказал ей ничего такого, что не могли бы при желании слышать и ее муж, и все члены Наблюдательного комитета[12]
Сент-Лу. О Господи! Подумать только, как приходится себя сдерживать во всем, что касается женщин! А я люблю женщин!
Гэбриэл был глубоко уязвлен, хотя ситуация имела комическую сторону.
– Эта женщина ужасно несчастна, – продолжал он совершенно серьезно. Вы не знаете, даже представить себе не можете, что ей приходится терпеть. Какая она мужественная и преданная. Она даже не жалуется. Говорит, что, наверное, и сама каким-то образом частично виновата. Хотел бы я добраться до этого Барта. Он же настоящая скотина! Я бы его так отделал, что и родная мать не узнала!
– Ради всего святого! – Я в самом деле встревожился. – Где ваше благоразумие, Гэбриэл?! Публичная ссора с Бартом сведет на нет ваши шансы победить на выборах.
Гэбриэл засмеялся.
– Кто знает? Может, оно стоит того! Я вам скажу... – Он вдруг запнулся.
Я повернул голову, пытаясь понять, что прервало этот словесный поток. Из сада в дом вошла Изабелла. Она поздоровалась с нами обоими и сказала, что Тереза попросила ее помочь подготовить Длинный Амбар к вечеру.
– Надеюсь, мисс Чартерно, вы почтите нас своим присутствием? произнес Гэбриэл, совершенно не идущим ему, льстивым, нарочито оживленным тоном: присутствие Изабеллы неизменно действовало на него наихудшим образом.
– Да. Мы всегда приходим на такие вечера, – спокойно ответила Изабелла и отправилась на поиски Терезы. Как только она вышла, Гэбриэл взорвался:
– Какая любезность со стороны принцессы! Какая снисходительность! Как мило, что она готова пообщаться с простыми людьми! Уверяю вас, Норрис, что Милли Барт стоит дюжины таких чопорных девиц, как эта Изабелла Чартерис. Изабелла Чартерно! Да кто она такая, в конце концов?!
Кто такая Изабелла, кажется, и так было ясно, однако Гэбриэл с видимым удовольствием продолжал развивать эту тему:
– Бедна как церковная мышь. Живет в ветхом, полуразрушенном старом замке и считает себя выше всех! Слоняется там без всякого дела и надеется, что вернется домой драгоценный принц и женится на ней. Да она его никогда не видела! Какие чувства могут быть у нее к этому принцу?
Но она готова выйти за него замуж. Тьфу! Меня тошнит от таких девиц. Правда, тошнит! Изнеженные, избалованные пикинесы – вот кто они такие! Она мечтает стать леди Сент-Лу? С этим все, кончено! Смешно! Глупая шутка из мюзик-холла.
– Послушайте, Гэбриэл! – сказал я. – Вы, безусловно, не в том лагере. Это была бы великолепная речь в лагере лейбориста Уилбрэхема. Почему бы вам не сменить место?
– Для такой девицы, как эта, – продолжал, тяжело дыша и ничего не слыша, Гэбриэл, – Милли Барт – всего-навсего жена простого коновала. К ней можно быть снисходительной, пригласить на празднество, устраиваемое в политических целях (вроде этого), или на обед для активистов. Но уж конечно ее не позовут в замок на чашку чаю... О нет! Для этого она недостаточно хороша! Уверяю вас, Норрис, Милли Барт стоит полдюжины таких, как Изабелла-Зазнайка-Чартерис!
Я зажмурил глаза.
– Не могли бы вы уйти, Гэбриэл? – сказал я. – Что бы вы ни говорили, я все еще не очень здоровый человек и настаиваю на том, что мне нужен отдых. Я нахожу вас крайне утомительным...
Глава 15
У каждого нашлось что сказать по поводу Гэбриэла и Милли Барт, и каждый раньше или позже сообщил об этом мне. В лихорадочной активности подготовки праздничного вечера моя гостиная превратилась в некое подобие кулуаров. Люди приходили выпить чашку чаю или рюмку хереса. Тереза, разумеется, могла бы не пускать посетителей, но, к счастью, она этого не делала, чем я был очень доволен, так как меня крайне заинтересовала быстро нараставшая волна слухов, злобы и скрытой ревности.
Конечно, между Милли Барт и Джоном Гэбриэлом ничего предосудительного не было. Романтическое преклонение со стороны Милли и дружеское отношение и жалость со стороны Гэбриэла – не больше.
Казалось бы, старая как мир история… Но знаменитый театральный и кинопродюсер Билл Кенрайт, уже в наши дни поставивший по сюжету «Благих намерений» спектакль, оценил эту работу Кристи как «самую жесткую и честную».Встретив Энн, Ричард смог наконец избавиться от мучительных мыслей о погибшей жене и снова полюбить. Энн тоже обрела в нем столь желанное счастье. Но возникла неожиданная помеха – единственная дочь Энн, Сара, которую мать просто боготворит. Сара готова пойти на все, чтобы помешать свадьбе, ее обида и ревность не знают предела.
Этот роман был очень дорог Агате Кристи – возможно, как никакой другой. Она всегда выделяла его среди сонма своих произведений: «Здесь я писала в точности так, как хотела писать, а для художника нет удовольствия выше этого»… Внезапная задержка в пути, дикая арабская пустыня и богом забытая гостиница… Леди Джоан не остается ничего, кроме как прокручивать в голове всю прожитую жизнь. И постепенно она осознала, кем является на самом деле. Столкнулась с невыносимой правдой, о которой всегда подозревала, но страшилась признать…
Спустя пять лет после выхода последнего романа Уэстмакотт «Роза и тис» увидел свет очередной псевдонимный роман «Дочь есть дочь», в котором автор берется за анализ человеческих взаимоотношений в самой сложной и разрушительной их сфере – семейной жизни. Сюжет разворачивается вокруг еще не старой вдовы, по-прежнему привлекательной, но, похоже, смирившейся со своей вдовьей участью. А когда однажды у нее все-таки появляется возможность вновь вступить в брак помехой оказывается ее девятнадцатилетняя дочь, ревнивая и деспотичная.
Когда становишься взрослым, все видится по-другому. Блестящее коричневое Чудовище под странным названием «рояль», которое так завораживало и пугало в детстве, вдруг оказывается источником наслаждения прекрасными звуками. А соседская девочка Нелл, скучная капризуля и рохля, превращается в самую желанную женщину на земле.Вернону Дейру потребуется целая жизнь, чтобы понять и принять две самые большие любови, предназначенные ему судьбой, и сделать между ними трудный выбор.
Последний из шедевров Кристи, написанных под псевдонимом Мэри Уэстмакотт, ее лебединая песня в жанре психологического романа. Подытоживая эту часть своей жизни, великая писательница устраивает гала-концерт всех человеческих чувств, где самые яркие «звезды» – разные лики любви.Лаура, нелюбимый ребенок, была преисполнена жуткой неприязни к младшей сестренке, Ширли. Однако несчастный случай помог ей осознать свою ошибку. Более того, заставил сделать счастье сестры смыслом своей жизни. Сможет ли Ширли самостоятельно жить и найти собственное счастье под бременем чрезмерной любви, сменившей безграничную ненависть?..
Этот остров – райский уголок для живописца. С утра художник решил подняться в горы и увидел незнакомку, горящую в личном аду посреди рая – она решила покончить жизнь самоубийством. Теперь, чтобы освободить женщину от ее инфернальных стремлений, он должен воссоздать всю ее жизнь от начала до конца – и нанести на картину прошлого финальный мазок…
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Что вы сделаете, если здоровенный хулиган даст вам пинка или плюнет в лицо? Броситесь в драку, рискуя быть покалеченным, стерпите обиду или выкинете что-то куда более неожиданное? Главному герою, одаренному подростку из интеллигентной семьи, пришлось ответить на эти вопросы самостоятельно. Уходя от традиционных моральных принципов, он не представляет, какой отпечаток это наложит на его взросление и отношения с женщинами.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.