Роза и Рикардо - [22]

Федерико Саморре вместе с сокамерниками удалось бежать, обезоружив охрану и ранив одного из тюремщиков. Они нашли убежище у оставшихся на свободе подручных Саморры, которые и подготовили бегство своего главаря. На несколько месяцев ему пришлось «уйти на дно», поскольку вся мексиканская полиция была поставлена на ноги, по всем полицейским участкам были разосланы его приметы, на вокзалах и рыночных площадях его портрет красовался рядом с фотографиями других особо опасных преступников. Саморре даже пришлось временно отпустить усы, чтобы изменить свою внешность.

Разумеется, не могло быть и речи о том, чтобы вернуться к своему прежнему образу преуспевающего добропорядочного гражданина — с этим образом было покончено. Еще в тюрьме Федерико Саморра получил извещение о том, что жена развелась с ним. Само по себе это не очень-то волновало его — на этой некрасивой вздорной женщине он когда-то женился исключительно ради денег и связей, он никогда не любил ее и не испытывал никаких угрызений совести, когда развлекался с хорошенькой секретаршей или с девушкой из ночного кафе. Тем не менее предательство жены очень больно ударило по его самолюбию — он понял, что жена точно так же никогда не любила его, а вышла за него замуж только потому, что вокруг не было никаких других подходящих женихов.

Итак, со старой жизнью было покончено. Саморра прекрасно понимал, что, явись он сейчас домой в свою шикарную квартиру в центре Мехико, его бывшая жена не задумываясь позвонит в полицию. То же самое сделают слуги, соседи и любой из его родственников. Поэтому Федерико Саморра решил полностью зачеркнуть прошлое и начать все сначала. Он начал с того, что выбрал себе новое имя. Теперь он был уже не Федерико Саморра, а Альваро Манкони. Большинство из его подручных и понятия не имели, что когда-то их Шеф Манкони носил другое имя. Они бы удивились еще больше, если бы узнали, что он занимал значительный пост и метил в совет директоров крупного страхового агентства.

Федерико Саморры больше не было на свете. Зато существовал другой человек — Альваро Манкони, главарь преступной группировки, державшей в своих руках центральную часть Акапулько. Ему и его «ребятам» платили дань мелкие торговцы и крупные коммерсанты, владельцы маленьких тесных лавочек, торговавших сувенирами, и хозяева дорогих магазинов. Все в городе дрожали при одном упоминании имени Альваро Манкони, или Шефа, как его привыкли здесь называть.

Однако лишь очень немногие знали его в лицо. «Каждый связан только с ближайшим к нему звеном цепочки» — этой заповеди Манкони придерживался и в прошлой жизни, когда его еще звали Федерико Саморра. Благодаря этому ему много раз удавалось выйти сухим из воды, когда кто-нибудь из его людей проваливал дело и попадался в руки полиции. К несчастью, пять лет назад полицейским удалось схватить знавшего его в лицо наемного убийцу по кличке Ниньо.

Альваро Манкони удалось очень быстро захватить в свои руки центр Акапулько, где находились самые крупные отели и рестораны, дававшие рэкетирам особенно хороший навар. Пару лет он был настоящим некоронованным королем этого знаменитого курорта. Но вот около года назад в Акапулько появился молодой и самонадеянный Диего Пикарон, «сопляк», как обычно презрительно называл его Саморра.

Тем не менее «сопляк» оказался крепким орешком. Сначала он вытеснил людей Саморры из западной части города, затем начал успешно продвигаться все дальше. Когда «ребята», действовавшие от имени Шефа Манкони, приходили за обычной данью в кафе или магазин, там им вежливо отвечали, что платят теперь Пикарону, а его «мальчики» успешно охраняли эти новые точки. Саморра не привык уступать. Однако Пикарону везло — в нескольких стычках и перестрелках было убито несколько лучших людей Шефа Манкони, люди же Пикарона уходили целыми и невредимыми.

Саморра выжидал. Он был не из тех, кто сдается без боя. Однако объявлять войну ему тоже не хотелось.

— Что толку в этих столкновениях, — говорил он, собрав на совет своих людей, тех, которые допускались к нему. — Мало того что мы потеряем наших лучших людей, мы привлечем к себе внимание. А нам лишняя популярность ни к чему, мы не кинозвезды, — мрачно усмехнулся он.

Шеф Манкони решил пойти самым простым путем — уничтожить мозговой центр, то есть самого Пикарона. Была разработана сложнейшая операция. За Пикароном день и ночь следили люди Манкони, выясняя до мельчайших Подробностей его привычки, обычные дневные маршруты, ведь, имея дело с таким осторожным и хитрым человеком как Диего Пикарон, сыграть можно было только на какой-нибудь его слабости.

И вот вчера долгожданный день настал. Пикарон был убит красоткой-танцовщицей из кабаре, которую подослал к нему Шеф Манкони. Девица согласилась удалиться с Пикароном в отдельный кабинет. Воспользоваться оружием, огнестрельным или холодным, она, разумеется, просто не смогла бы. Шеф Манкони подумал об этом и снабдил девушку небольшим пакетиком порошка, десятой части которого было бы достаточно, чтобы отправить на тот свет не одного Пикарона.

Дело было сделано быстро и четко. Пикарона провели через зал, как будто ведут пьяного, и погрузили в машину. Дальше за дело должны были взяться старые сокамерники Саморры — Кике и Чучо. В сущности задание у них было самое несложное — когда город затихнет, подъехать к самой дикой скалистой стороне пляжа, сесть в заранее приготовленную для них лодку, отплыть подальше от берега и выбросить тело в море. С такой задачей справился бы и младенец. Однако эти болваны умудрились все испортить.