Rotten. Вход воспрещен. Культовая биография фронтмена Sex Pistols Джонни Лайдона - [67]

ДЖОН ЛАЙДОН: Уже к 1977 году все таблоиды пестрели статьями о том, что нужно сделать, чтобы быть панками. Они сосредоточились на детях, разгуливавших по улицам, подбирали их и одевали в ту одежду, которая, по их мнению, имела какое-то отношение к панку. Это был кошмар – выглаженные кожаные брюки, отпаренные пиджаки. Были люди, которые наносили себе увечья булавками. Хотя и я протыкал себе булавкой мочку уха. Это увечье? Это выглядело куда круче, чем обычная серьга. Множество девчонок прокалывали себе носы и губы.

Все это опухало и гноилось. Нельзя дырявить губы или щеки. Губы непременно опухнут, актриса из Голливуда!

КРИССИ ХАЙНД: Красота панка состояла в том, что с января по июнь 1977 года он не дискриминировал какие-либо слои населения. Не было сексизма, расизма, по крайней мере, почти не было. В этом стиле нельзя было судить о чьей-то сексуальности.

Если Сид Вишес видел девушку с большой грудью, то он просто говорил: «Вау, у тебя большие сиськи!» Неджентельменский подход. Во всем была невинность, и когда я говорю «невинность», я имею в виду именно это, а не что-то другое.

НОРА: Шестидесятые годы были про любовь и мир. А я никогда это не поддерживала. Pistols собирались вовсе не затем, чтобы организовывать общество. Я просто ненавидела привычки хиппи завивать волосы, разрисовывать тела. Ты делал просто потому, что все это делали. В панке же ты не делаешь что-то, потому что так делают все, ты делаешь это, потому что хочешь. Период хиппи был полностью спланированным и организованным. Ты просто идешь на концерт на открытом воздухе, где тебе проповедуют о любви и мире, мусоришь там, и никто тебе слова не говорит. Лишь несколько женщин демонстрировали грудь, и несколько человек бегали голыми по бульвару, но это не было свободой. Это было модой. Но общество было категорически против панка. Нам говорили, что это плохо.

Малкольм и Вивьен, можно сказать, поймали волну и успешно ее возглавили. Они сшивали кусочки рубашек бренда Marks & Spencer и красили их в разные цвета, называя их «рубашками анархистов». Цена на них была такой же неприличной, как и сами рубашки. Это было смешно. Когда я видел людей, приходивших в магазин и плативших сорок фунтов за рубашку, на которой изображены Карл Маркс и перевернутый нацистский символ, я думал: «Какие же вы дебилы! Сделайте сами такую рубашку. Боже, я их делал сам, своими руками!» Опять же, люди любят, когда им продают какие-то лозунги и утверждения, вместо того, чтобы придумывать это самим. Поэтому такие магазины, как у Вивьен, пользовались популярностью.

Мне, к примеру, нравились секс-прибамбасы, которые она продавала. Но меня и сегодня раздражает дизайн некоторых ее товаров. Я кое-что придумал сам, и мне пришлось заплатить ей целое состояние, чтобы она воплотила мою идею в жизнь. Позже я видел в ее магазине подделки. Это меня бесило. Это был килт. Это был бандажный пояс. У меня есть целая серия фотографий в пиджаке прямого кроя. Мне нравились такие пиджаки, но еще я любил и элементы фетиша, которые были бы не слишком неприличными и отлично вписывались в концепцию. Так я и стал использовать бандаж.

Я никогда не считал Вивьен привлекательной. С самого первого момента, как я ее увидел, у меня была лишь одна мысль – у нее шея как у индюшки. Я знаю, что тоже ей не нравился.

Пока я был участником Pistols, я часто ходил в кино. Я помню премьеру фильма «Техасская резня бензопилой». Мы как раз ходили с Малкольмом и Вивьен. Мне так понравился этот фильм, что я пошел на него еще раз. Это был самый смешной фильм, который я когда-либо видел. Так тупо быть убитым такой уродливой хреновиной, как пила. Ее невозможно остановить. «Перестань! Нет!

Не надо!» И ты закрываешь глаза рукой. Можно получать удовольствие как минимум от абсурда. Персонажи в фильме отличные.

А Хосе Феррер был хорош в «Сирано де Бержерак».

Больше всего мне нравилось, как Лоуренс Оливье[44] сыграл Ричарда Третьего. Он так интересно и точно отображал портрет и образ Ричарда. Как я уже ранее упоминал, у Джонни Роттена есть черты Ричарда Третьего. Я видел эти черты еще задолго до того, как взял псевдоним. Эгоистичный, горбатый, злой, дерзкий. Все худшие качества в избытке. Оливье исключительно талантливо выставил все негативные качества Ричарда. Я видел его игру много лет назад и до сих пор перенимаю некоторые черты. Никогда не видел, чтобы поп-певец продвигал себя таким образом. Нужно быть сладким милым мальчиком, хорошо выглядеть, петь романтичные песенки и тусоваться с девочками. Ричард Третий к этому отношения не имел. Он имел девочек по-другому.

Случалось, что я включал манеры Ричарда Третьего, общаясь с журналистами, которые мне не нравились. Я становился очень грубым и давал односложные ответы. Я полностью копировал характер и манеру отношения человека ко мне. Я делал это постоянно. Если ко мне относились хорошо, то и я относился хорошо. Если же я для них был козлом, то и они для меня были козлами.

Я становился зеркалом своего собеседника.

Ричарда III Оливье сыграл в одноименном фильме, режиссером которого тоже был он.

КЭРОЛАЙН КУН: