Рота - [40]
Однажды, еще под конец «первой чеченской», Хамзат встретил на базаре Алика – соседского мальчишку, который очень любил петь, причем песни не чеченские, а какие-то иностранные. Даже итальянские. Алик был странным, ходил в пиджаке с бабочкой, пытался учить детей, и дети его любили, хотя большинство взрослых и. считали «учителя» почти придурком.
У Хамзата не было младшего брата, да у него и старших-то, как он считал, не осталось – Ису убили, а Ахмат – он все равно что умер. Даже хуже, чем если бы умер.
Алик, происходивший из того же тейпа Аллерой, непонятно как сумел всколыхнуть что-то в покрывшемся коростой сердце Хамзата. Всколыхнул настолько, что поначалу Хамзат старался даже избегать встреч с соседом, которого многие просто даже за мужчину не считали, с его ариями, песнями и попытками уроков для детей. Хамзат же начал постепенно подкармливать вечно голодного Алика и – постепенно привязался. Наверное, так можно привязаться только к очень никчемному человеку. А может быть, Хамзату казалось, что, помогая этому полублаженному, он отдает какие-то свои еще не до конца даже осознанные долги… Странные у них были разговоры во время нечастых встреч. Хамзат больше молчал, слушал и усмехался, когда Алик мечтал вслух. А мечтал он стать ни много ни мало оперным певцом и покорить весь мир. Не силой оружия, а силой голоса и искусства. О войне Алик не говорил почти никогда – казалось, он вообще даже не замечал ее приметы, хотя их не заметить было просто невозможно…
У Алика погибли все близкие родственники, бомба федералов разрушила его дом. Хамзат переселил его в тот дом, где когда-то жила большая семья Алихаджиевых. В хозяйстве Алик был человеком бесполезным, но теперь Хамзат, приезжая в Гудермес, уже не боялся заходить в пустые стены. У него появился человек, смотревший на него глазами младшего брата. Пусть и не совсем нормальными, по мнению многих, глазами…
«Вторая чеченская» вернула Хамзату много надежд, но многое и разбила. Он личным мужеством вновь заработал себе «офицерство», стал полевым командиром – его отдельный отряд выполнял в том числе и коммуникативные функции между штабами более крупных соединений. Все оно было так. Но был и выход из Грозного. Были потери. Было ощущение того, что слишком многие в Чечне устали от войны и совсем по-другому начинали относиться к муджахедам. Не то чтобы плохо… Но – по-другому. Хамзат перестал ощущать уверенность в близкой победе. За себя он не боялся – не боялся искренне, давно научившись очень грамотно и профессионально выживать. Фактором его беспокойства стал Алик – а он мог стать жертвой кого угодно… Алик не вписывался в жизнь Чечни. Он вообще жил, словно на Луне. Может быть, Хамзат именно в этом ему и завидовал. Однажды Алик заикнулся о женитьбе на девушке, которую совсем соплюшкой знал и Хамзат. Деньги на свадьбу Алик придумал – ни много ни мало – попросить у богатого родственника из питерской диаспоры, попросить в долг, с возвратом, когда сам Алик станет знаменитым певцом, чьи билеты на концерты по всему миру будут стоить очень дорого… Хамзат, слушая весь этот бред, сначала даже и не собирался реагировать, а потом вдруг подумал: но ведь Алика же действительно можно хотя бы спрятать на какое-то время в Питере. В Чечне от него толку все равно не будет. Однажды его, Хамзата, спросят: почему молодой, здоровый парень, твой родственник, сидит дома, не берет автомат, не борется рядом со своими братьями? И что отвечать? Что Алик особенный? Что Хамзату кажется, будто он не такой уж малахольный, а наоборот, Аллах поцеловал его в голову? Кому все это объяснять?…
Утащить с собой в «командировку» Алика Хамзату было нелегко. Но все получилось. Все шло даже слишком хорошо – пока прямо в аэропорту «Пулково» Хамзат не встретил своего брата Ахмата. Они встретились лоб в лоб. Ахмат был в форме лейтенанта милиции. Несколько секунд братья смотрели друг другу в глаза, и Хамзат даже подумал, что Ахмат его задержит. Он напрягся, надеясь только на то, что старший брат вряд ли хочет информировать свое начальство о таком вот родстве. Оказалось, Ахмат вообще думал о другом. Не поздоровавшись, он сказал чужим голосом одну– единственную фразу, кстати, совсем без акцента:
– У Ленки умерла Ольга. Завтра сорок дней…
Видимо, более важного в тот момент для него ничего не существовало. Хамзат сглотнул ком в горле и спросил:
– Отец… здоров?
– Да.
Братья посмотрели друг другу еще раз в глаза и разошлись. Алик не смог понять, почему Хамзат позволил себе в тот вечер пить водку. Алик умел, когда надо, ни о чем не спрашивать.
Встреча Хамзата и Ахмата в Питере произошла как раз накануне боя группы Числова с отрядом Хамзата, временно оставшимся без командира.
Самолет завалился на крыло и пошел на снижение, пробив облака. Серега увидел море огней и понял, что под ними – Питер. Рядом с Числовым возбужденно сопел лейтенант «вэвэшник». Летеха тоже вез «двухсотого», но в Мурманск, а потому завидовал Числову. Лейтенант, как и Сергей, в Петербурге никогда не был…
Когда самолет сел и вырулил на место стоянки, к нему быстро подъехал «уазик» с медицинскими крестами. Оттуда повыпрыгивали шестеро солдатиков. Они испуганно, по-детски вытягивали шеи и заглядывали в темное чрево медленно открывавшегося грузового люка – там, надежно закрепленные, стояли два больших ящика.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.