Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - [316]

В начале января 1906 года он поддержал инициативу московских «умеренно-прогрессивных» кругов из числа представителей известных московских предпринимательских династий, деятелей московского городского самоуправления, интеллигенции (А.С. Вишняков, Д.Н. Шипов, князья Е.Н. и Г.Н. Трубецкие, Н.Н. Львов, В.А. Бахрушин, А.С. Алексеев, Н.В. Давыдов, А.И. Шамшин и др.) по созданию «партии центра», участвовал в совещаниях (проходивших и в его доме), на которых было решено создать «ядро» для будущего «политического центра» в лице Клуба независимых и издаваемой при нем газеты. «Я на это все гляжу как на последнюю попытку свою в деле общественного сплочения», – записал Голицын 16 января 1906 года, обозначив цель, побудившую его «выйти из уединения». С радостью отмечал он сочувствие многих известию об «организуемом кружке», а «неудовольствие» некоторых расценивал как свидетельство того, что «кружок попадает в цель». В то же время сообщения об учредительном собрании Клуба независимых (3 февраля 1906 года) и избрании Голицына его президентом соседствуют на страницах дневника с мыслью об утрате им веры «в возможность сколько-нибудь лучшего в ближайшем будущем». Он выражал сомнение в «состоятельности и успехе всех наших конституционных партий, кружков и прочего, раз вынуждены они действовать среди двухстороннего террора». Поводом для опасений по поводу будущности «политического центра» служили и внутренние разногласия среди лидеров движения: «А как мы любим властвовать над другими, и как в каждом из нас запрятан более или менее глубоко – деспот!»

Своей главной целью организаторы Клуба считали консолидацию общества под знаменем конституционно-демократической монархии. Предполагалось, что Клуб послужит вспомогательным учреждением для уже существующих конституционных партий, став своеобразным «мостиком» между ними. Руководящим принципом деятельности провозглашалась борьба против нарушений конституционной свободы справа и слева: «Мы избираем путь мирного прогресса, конституционной борьбы, конституционного решения социальных вопросов». В основу государственного строя предлагалось положить идею эволюционного демократизма, т. е. постепенного, органического осуществления демократических начал. Приближаясь к программе Конституционно-демократической партии, Клуб считал своей отличительной чертой больший реализм политики. Планировалось создание на его базе площадки для разработки вопросов земского и городского самоуправления. Позицию, близкую к общественно-политическому направлению Клуба, занимал «Московский еженедельник» (1906–1908, редактор – князь Е.Н. Трубецкой). Деятельность Клуба подвергалась преследованиям со стороны администрации (запрет собраний, «идейно-нелепое неутверждение» устава под предлогом «усмотрения в нем потрясения основ» и т. п.). Клуб просуществовал до весны 1908 года, способствуя консолидации «беспартийных прогрессистов», и был ликвидирован по решению учредителей.

Несмотря на пессимистичное настроение, В.М. Голицын приветствовал обнадеживающие «проблески зари новой эры». «Историческим днем» князь называл начало работы I Думы. В связи с этим он считал «крупным промахом правительства» его отказ от объявления политической амнистии («чиновники не поняли, как этим они скомпрометировали Государя»). «Что за слепота там! Что за ничтожество сам-то!» – реагировал Голицын на отказ царя принять депутацию Думы с ответным адресом на тронную речь. С тревогой он наблюдал за реакцией Думы на декларацию правительства от 13 мая 1906 года, возлагал надежду на «новое министерство» с участием народных представителей. «Положение таково, что выхода никакого не видишь, кроме честной и добросовестной политики правительства, но на это пока надеяться трудно», – беспокойство за судьбу страны в тот период перемежалось в дневнике с серьезным беспокойством за будущее семьи в связи с волнениями крестьян в их имении в Тульской губернии. Голицыну пришлось лично участвовать в урегулировании этого конфликта (хотя не обошлось без вызова «драгун» для наведения порядка). В конце июня он отмечал опасную тенденцию («разочарование Думой»), таившую угрозу «водворения либо правительственной, либо революционной реакции». Несмотря на «антиконституционный шаг» Думы («непосредственное обращение к народу»), Голицын был поражен известием о роспуске нижней палаты, характеризуя Высочайший манифест 9 июля 1906 года как «набор пустых фраз и бестактных выражений». Решение правительства отложить созыв очередной Думы до февраля 1907 года он называл «глупостью», которая не может пройти «мирно и безнаказанно…».

«Пошли опять репрессии, гонения, аресты, словом, восстановление прежнего режима, который так плодотворен был для нас и так умел обеспечить личность и собственность», – с грустной иронией бывший московский городской голова в который раз проводил мысль о бесполезности «всякого рода охран». С негодованием реагировал он на распространенное мнение о том, что «нам нужна сильная власть»: «Нет, не власть нужна. А нужны головы, которые умели бы руководить этою властью, а их-то у нас нет, и вдобавок ни в каком лагере». В конечном итоге последствием «безумного режима, так преступно проявившегося по отношению к I Думе», Голицын считал и приход к власти большевиков в 1917 году. «Если бы послушались I Государственной думы и пошли по указанному ею пути, мы не видели бы того, что теперь происходит», – записал он в дневнике 16 ноября 1917 года.