Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - [226]

Пользуясь расположением самодержца, Бунге пытался оказывать влияние на ход государственных дел. Он не смирился с поражением и продолжал выступать против консервативного курса: осудил политику Министерства внутренних дел по укреплению общинного землевладения и выступил против принятия законов об ограничении семейных разделов (1886) и общинных земельных переделов (1893), о неотчуждаемости крестьянских надельных земель (1893). В ходе прений в Государственном совете по поводу этих проектов Бунге призывал правительство делать ставку не на консервацию средневековой общины, а на развитие частного крестьянского землевладения. Он ссылался на пример Франции, «где личная земельная собственность более всего распространена и где благосостояние в сельском населении оказывается наиболее всеобщим, а земледельцы наиболее чужды социализму вообще и революционному в особенности». Вместе с тем Бунге отнюдь не призывал к насильственному разрушению общины. Он выступал лишь против ее искусственной поддержки и был убежден, что она естественным образом распадется в ходе аграрной эволюции. Однако аргументы Бунге не встретили понимания в верхах.

После кончины Александра III в октябре 1894 года Николай Христианович вошел в ближайшее окружение нового царя. Его роль при дворе сразу же возросла: говорили, что Александр III перед смертью рекомендовал сыну советоваться с Бунге. Опека наставника над учеником сохранялась. Николай II считал его «верным и опытным советником», обсуждал с ним важнейшие вопросы. Под влиянием ментора император согласился на организацию переселений малоземельных крестьян в зону строящейся Сибирской магистрали. Позднее, в апреле 1896 года, был утвержден закон, который отменил практику насильственного возвращения самовольных переселенцев; упростил порядок выдачи разрешений на переселения; установил льготный тариф на проезд по железной дороге и право посылки крестьянами партий для осмотра земель, предназначенных для заселения.

В обществе ожидали, что председатель Комитета министров сумеет убедить императора в необходимости возобновить политику реформ. «В России, в особенности в земской России, с трепетом и надеждой следили за Николаем Христиановичем, – вспоминал Е.Э. Картавцов. – Там помнили, что он был деятелем освобождения крестьян, что при нем сняты подушные; там помнили это и надеялись, что и в третий раз он выдвинется в том же направлении и в той же области». Но этим надеждам не суждено было сбыться, 3 июня 1895 года Бунге скоропостижно скончался. Николай II с горечью воспринял скорбную весть. «Кончина его ставит меня в очень трудное положение!» – записал он в дневнике.

При разборе бумаг Бунге обнаружили его политическое завещание, получившее название «Загробных заметок». Его окончательный вариант предназначался для Николая II. Автор изложил свои идеи об укреплении индивидуальной крестьянской собственности на землю; о привлечении «фабричного люда» к участию в прибылях частных предприятий и разрешении рабочих ассоциаций; о расширении прав местных выборных учреждений; реорганизации государственного аппарата; проведении гибкой, либеральной политики при решении национально-религиозных проблем и др. На этих страницах Бунге выступил против поспешных «конституционных экспериментов»: по его мнению, переход к системе народного представительства в условиях России возможен только в перспективе, когда самодержавие исчерпает свои реформаторские потенции. По распоряжению Николая II «Загробные заметки» были размножены типографским способом и переданы для ознакомления многим видным сановникам.

Как государственный деятель Бунге во многом представляется реформатором-неудачником. Ему не удалось выполнить большую часть своей программы. Внешние итоги его деятельности выглядели неудовлетворительно: бюджет по-прежнему сводился с дефицитом, колебания курса рубля продолжались, еще более возросла задолженность Казначейства. На пути оказалось слишком много препятствий: тяжелое военное «наследство», неурожаи, кризис в промышленности и сельском хозяйстве, увеличение расходов на армию, флот и железнодорожное строительство, постоянная конфронтация с консервативной оппозицией. Социальные мероприятия министра финансов (податные реформы, учреждение Крестьянского банка, фабричное законодательство) должны были стать прологом более масштабных преобразований, но в той ситуации казались паллиативами, остаточным явлением быстротечной «либеральной весны» 1880–1881 годов. При И.А. Вышнеградском произошел отход от основных принципов политики Бунге: началось ужесточение налогового пресса и выколачивание недоимок с крестьянства по уже отмененной подушной подати, произошло сокращение операций Крестьянского банка, прекратилась дальнейшая разработка фабричного законодательства.

Однако последствия деятельности Бунге позднее проявились в полной мере. Он внес существенный вклад в создание благоприятных условий для последнего этапа промышленной революции в России. Таможенная охрана защитила отечественных предпринимателей от иностранной конкуренции и дала импульс развитию внутреннего производства. Мероприятия в области налогообложения и государственного кредита обеспечили в дальнейшем финансовую основу для стимулирования правительством индустриального роста. Курс на стабилизацию рубля и переход к золотому монометаллизму завершился денежной реформой 1895–1897 годов, укрепившей доверие Запада к российским финансам и усилившей приток иностранных капиталов. Политика Бунге способствовала мощному промышленному подъему 1890-х, в ходе которого окончательно сложился комплекс крупных предприятий тяжелой индустрии, качественно изменивший экономическую структуру страны.